К.Ф. Шатров. Ох уж, эти обидчивые «кровные братья»

         Сегодня республики Новороссии сражаются за права русских людей, живущих на Украине, и против фашистской, по сути, хунты, захватившей власть в Киеве. Если верить нашему телевидению и проправительственной прессе, то чуть ли не все население Украины настроено против нынешнего Украинского правительства и осуждает карательную операцию по уничтожению Донецкой и Луганской республик. На самом деле все обстоит далеко не так. Украинская пропаганда не сидела сложа руки двадцать лет после отделения Украины от России. Она воспитала за это время большинство народа в духе ненависти к России и привила ему довольно странное убеждение, что Россия извечно что-то Украине должна. Это весьма убедительно проявилось еще в годы правления Кучмы, когда тот с искренним удивлением принял требование России заплатить за газ и нефть. «Так мы же братские народы! – восклицал Кучма, – Какая тут еще плата! Вы вон какие богатые. Вот и поделитесь по-братски». А когда все же кое-какие деньги пришлось заплатить, то он заявил, что теперь для него Россия уже не братская страна, и что он даже больше не приедет на могилу своего отца, погибшего в войну и захороненного в России.

       Мало того, что пропаганда «незалежной» была переполнена злобой по отношению к «москалям», так она еще и убедила обывателей в том, что и Краснодар, и Ставрополь, и Воронеж, и даже Белгород – это все украинские земли.  

       Истинное отношение «украинцев» к русским мы хорошо видели по картинкам из телевидения, где тысячные толпы орут: «Москаляку на гиляку!». И скачут под речевку: «Кто не скачет – тот москаль!».

       Таким образом, мы видим, что враги России, замыслившие разделить единый народ, хорошо потрудились и многого достигли. Теперь мы уже не можем утверждать, что за южными границами России располагается дружественная нам страна – Украина.

     Самое же печальное состоит в том, что Россия, сама создала себе врага своей безумной «толерантностью» по отношению к Украине. С самого момента воссоединения с Россией к Украине проявлялось чувство сострадания за многие годы, проведенные под польской оккупацией, когда на Украине все русское население насильственно ополячивалось, а люди, посмевшие называть себя русскими, просто уничтожались. Восстание против польского ига было вполне закономерным. Сам предводитель восстания Богдан Хмельницкий называл себя «потомственным русским шляхтичем». Его ближайшие соратники Максим Кривонос, Богун, Тарас Бульба, Наливайко сражались за то, чтобы Украина вновь стала русской землей. Попавшего в плен Наливайко поляки поджаривали на вертеле, заставляя отказаться от русского имени. Но гордый атаман так и умер русским.   Иван Франко считал себя оскорбленным, когда его назвали украинцем, зная, что он русин. Леся Укранинка записалась в паспорте тоже   русинкой. Так что долгие годы все попытки поляков, занявших высокое положение в российском обществе в 19 веке, отделить народ, проживающий на Украине, от русских путем насаждения сотворенного ими «украинского языка» и внушением того, что русские якобы подавляют свободы «украинцев»,   особого успеха не имели.

             При этом надо вспомнить, что присоединенная территория сохранила свой административно-управленческий аппарат и получила массу привилегий, главной из которых долгое время было то, что управление Украиной по-прежнему отдавалось гетманам. Это побуждало гетманов, подзуживаемых Польшей и другими врагами России, к стремлению отделиться от России и самостоятельно красоваться на европейской арене. Такое стремление активно поощрялось многими главами европейских стран. Бисмарк, например, заявил, что, только разделив русских на части, можно одолеть этот непокорный народ. Однако чтобы утвердиться в «самостийности», нужны были какие-то внешние атрибуты, отличающие население Украины от населения России. И такие атрибуты были найдены. Сначала   в качестве «государственного языка» был признан местечковый язык, порожденный долгим пребыванием под польским владычеством, а потом, в период вхождения части Украины в Австро-Венгерскую империю, произошло насильственное переименование русских людей в «украинцев». Дело дошло до того, что тех, кто не признавал себя «украинцами» и смел говорить по-русски, полицейский мог либо тут же пристрелить, либо отправить в концентрационный лагерь. Таким образом были истреблены тысячи русских людей. Конечно же, невозможно обвинять людей, перешедших в «украинцы» под страхом смерти, в предательстве своего рода.

       После революции, исходя их верных тактически соображений, большевики передали огромные русские территории Украине, считая, что русское население ослабит «самостийный дух» «украинцев». При этом не учитывалась та агрессивность, с которой украинские националисты распространяют свою «украиньску мову». В результате дошли до   абсурдной ситуации, когда коренных русских жителей насильно заставляют говорить на украинском языке.

     «Украинский вирус» настолько силен, что ныне множество людей, выходцев из Украины, живущих уже долгое время в России, все еще считают себя «украинцами», даже зная ради чего эта «нация» была создана, и везде выставляют свое «украинство» в пику русским. Более того, искренне негодуют, когда, не дай-то бог, их назовут русскими. И такое противопоставление себя русским – это не просто бравада, а скрываемое под словесами о «кровном братстве» своей «особости» с потаенным внутренним убеждением превосходства над русскими. Все потаенное выплескивается наружу при первом же намеке на то, что, коль мы братья по крови, то, в принципе, все мы русские. И вот ту-то и узнаешь и о русских, и о «украинцах» много очень интересного. Русские, оказывается, нагло захватили «нэньку» Украину. Кубань, Ставрополье, Воронеж, Курск, Белгород – это все украинские земли. Украинский язык самый совершенный в мире. А «украинцы» вообще не имеют никакого отношения к русским. Это абсолютно другой народ. И говорят это обыкновенные с виду люди, с которыми мы видимся каждый день и даже можем и не догадываться, что они «украинцы», пока вдруг не возникнет нечаянный разговор на национальные темы. Раньше, во времена СССР, у меня не хватало аргументов переубедить «самостийных патриотов», хотя я и приводил, кажется, неопровержимый довод в том, что мы единый народ, указывая на все еще не изъятый камень, что находится в Киеве, на котором ясно, устраняя всякую возможность на сомнения, написано: «Киев – мать городов русских». Плюс к этому нас всех когда-то крестили в одной и той же колыбели – в Днепре. Но это для «украинцев» не доказательство. Желание обособиться, возвыситься, поиграть в исключительность своей «нации» под влинием поддерживаемой Западом буржуазной пропаганды затмевает у них разум.

   Вот и сегодня в киевской фашистской хунте основной силой, удерживающей режим, являются бандеровцы, а уж среди них-то только истинные, без подмеса, «украинцы». Так чем «щирый свидомый украинец» может похвастаться перед русским и другими народами России? Это хорошо еще, что советские власти скрыли правду о настоящей роли «украинцев» в Великой Отечественной войне, оградив этим их на долгие годы от справедливого презрения и ненависти со стороны   народов СССР, включая жителей Малороссии (УССР).

     Известно, что американцы спят и видят, как бы устроить нечто похожее на киевский майдан у нас в России. И есть опасение, что вот эти самые «жутко патриотичные украинцы» выплеснут тогда на нас затаенную в себе неприязнь ко всему русскому, объединившись с российскими либералами и так называемыми «уменьшительными» националистами.

                                        КОНСТАНТИН ШАТРОВ

 Санкт-Петербург.   30.08.14