Прожить надо так, чтобы мразь боялась даже твоего памятника

Раньше многим казалось, что с памятниками Ленину в позднесоветский период определённо переборщили. Был один перестроечный плакат, вполне официальный, на котором было много фотографий однотипных памятников Ильича, и к ним, как помнится, относились увещевательные слова Надежды Константиновны Крупской в январе 1924 года: "Товарищи рабочие и крестьяне! Большая у меня просьба к вам: не давайте своей печали по Ильичу уходить во внешнее почитание его личности. Не устраивайте ему памятников, дворцов его имени, пышных торжеств в его память и т д. Всему этому он придавал при жизни так мало значения, так тяготился всем этим. Помните, как много ещё нищеты, неустройства в нашей стране. Хотите почтить имя Владимира Ильича — устраивайте ясли, детские сады, дома, школы, библиотеки, амбулатории, больницы, дома для инвалидов и т д. и самое главное — давайте во всём проводить в жизнь его заветы".

Lenin Harjkov

Что ж, Крупская была, разумеется, права — следование идеям, вне всяких сомнений, гораздо ценнее, чем внешнее почитание имени или образа революционера. Но теперь выясняется, что и памятники Владимиру Ильичу в 60-е и 70-е годы ставились всё-таки не напрасно. Потому что именно по их падению, как по лакмусовой бумажке, мы чётко видим, где на территории бывшего Союза ССР происходит переход от привычного нам за последние 25 лет буржуазно-демократического уровня свобод к уровню фашистскому или полуфашистскому. Ведь и Ульянов-Ленин, и многие большевики не один раз повторяли, что Октябрьская революция фактически выполнила программу буржуазной революции, на которую оказалась кишка тонка у самих буржуазных революционеров. Она ликвидировала в России остатки феодализма в виде сословности, всевозможных титулований и помещичьего землевладения, упразднила былое всемогущество церкви, отделила церковь от государства и школу от церкви, ввела равенство наций и равенство полов. Всё это, само собой, — вовсе не какая-то "красная" коммунистическая программа, это программа самой обычной буржуазно-демократической революции. Вот именно эти завоевания 1917 года — в первую очередь национальное равноправие — и ликвидируются сейчас под грохот падающих или разбиваемых памятников Владимиру Ильичу. Следует напомнить, что когда фашисты в первый раз пришли на Украину и вообще на территорию СССР в 1941 году, они тоже начали с разбивания памятников Ленину. (Иногда памятники не ломали сразу, а оскверняли - например, гатчинский памятник Ильичу разрисовали краской и повесили на него стрелку-указатель "Petersburg 33 Km").

Над опустевшими постаментами "расцветали" новые символы: свастики, молнии "СС" и тому подобное. "Расцвели" они, согласно традиции, и в этот раз: взобравшая на памятник ультраправая молодёжь в балаклавах вывесила на нём флаг с "вольфсангелем" (он же "волчий крюк") и нарисовала этот же "вольфсангель" на постаменте. (Нелишне напомнить, что рунический знак "вольфсангель" - это символика дивизии вермахта "Дас Рейх", оккупировавшей Украину в 1940-е годы, а также ещё двух дивизий вермахта). Сам снос в Харькове был оформлен как часть общей кампании — можно сказать без преувеличения — оккупационного террора.

Только за день до этого в городе был разогнан Марш мира, который попытались провести коммунисты. По Харькову каталась бронетехника, зримо намекая, что может ожидать несогласных в случае открытого уличного протеста. Вторили этому и листовки, расклеенные по городу, в том числе на площади Свободы. На них крупным шрифтом был помещён следующий издевательский и откровенно угрожающий текст, обвитый гвардейской ленточкой: "КУРОЧКИ Жареные по-Одесски! Спрашивайте в ближайшем доме профсоюзов".

Чувства унижения, которые испытали многие харьковчане, даже критически относящиеся к Ленину, хорошо передал блогер Евгений Шуан: [Далее обширная цитата из его текста -ред.]

"Я только что оттуда. Ну что — рассказывать по сути нечего. Да, памятник свален, торчат только основания ног. И кажется, постамент обмалеван. Вокруг толпятся "герои" — не очень много, человек на глаз 300. Многие уже возвращаются — мимо меня проходили, кое-кто несёт обломки постамента — вроде как сувенир. Милиция, любые представители госвласти отсутствуют в принципе. "Герои" непрерывно, как кришнаит мантру, повторяют свои гнусные кричалки — про "смерть ворогам" и пр. Чувство унижения. Если бы их было много, 10, 20 тысяч — что ж, тогда осталось бы чувство, что уступили силе. Но их с амого начала — когда я первый раз был там в пол-седьмого, было никак не больше тысячи, считая рассеянных по парку Шевченко. Город раздавлен, и сейчас, по классическим обычаям дикарей, происходит глумление над связанным и обезоруженным врагом. Кстати, теперь отчасти понятен смысл неоправданно жесткой реакции вчера — городу показали предельно ясно — любое сопротивление будет подавлено максимально жестко. БТР-ы по городу гоняли не просто так — для самых непонятливых было сказано "провокации пресекать максимально жёстко", т.е. не исключалось открытие огня. Это к тем, кто сейчас заведет песню "почему Харьков не встал" — не встал, ибо те, кто поднял его в феврале-марте частью в СИЗО, частью в бегах, частью притаились. А простым людям вчера объяснил предельно ясно — вот, видите, БТР, он и выстрелить может.

Ярость и чувство что унизили. Я, долгое время считавший себя антикоммунистом, изучавший традиции "белого Харькова", жарко споривший с моими левыми знакомцами, чувствую себя так, будто мне наплевали в душу. Это была наша история, сколько бы у меня не было претензий к персоналиям. По ней смачно потоптались, и провернули сапог... Харьков — не Киев (к счастью), памятник эмоционально значим для многих, очень многих, в том числе далеких от советоностальгии людей (как я к примеру). Кроме того, он объективно красив — возможно самый лучший в эстетическом смысле монумент Ленину на территоии бывшей УССР. И именно потому он стал катализатором для всех недовольных майданом. Именно вокруг него 23-го февраля возник лагерь Антимайдана. Я помню шок харьковских майдановцйев тогда — у них не умещалось в голове, что те кого они привыкли считать овощными обывателями вышли и чего-то требуют. И этот когнитивный диссонанс вызвал у нх лютую ненависть — которая только усилилась после того, как их выбросили силой из ХОГА. Сейчас они, среди прочего, устроили реванш за свой прежний страх. И разрушили символ сопротивления майданной власти в феврале-марте."

Что к этому добавить? Что всё это, несомненно, аукнется нынешним наследникам символики и практики "Дас Рейха" на Украине, как уже аукнулось их предшественникам. Да и многие из тех, кто прыгал на пресловутом "евромайдане", ныне уже больше не прыгают, а покоятся в матери-сырой-земле... История — мамаша суровая, как говаривал тот, чей памятник снесли в Харькове, и в деле возмездия ничем не стесняется.