В.М. Ковалев. Предательство «по умолчанию»

Предатель – это то, что сравнить не с кем и не с чем,даже тифозная вошь оскорбилась бы сравнением с предателем. 

А.М. Горький

Льстецы, льстецы, старайтесь сохранить

И в подлости осанку благородства!   А.С. Пушкин

Предатели предают прежде всего себя самих.   Платон

Предателей презирают даже те, кому они сослужили службу.  

Корнелий Тацит Публий  

              Названная тема давно просится на бумагу – в источники СМИ, доступные заинтересованному читателю. Работа ветеранских организаций – в том виде, какой она предстаёт перед глазами рядового ветерана, например, в системе ГУФСИН, отражает, словно капля воды, многие узкие места и неразрешимые проблемы, обездвиживая и, в сущности, нейтрализуя огромный духовно-нравственный потенциал, которым обладают ветеранские массы, способные – при желании! – влиять на многие процессы в обществе.

              Тема предательства – неисчерпаема. Проявление этого своеобразного вселен- ского антидуховного «СПИДа» настолько многолико и многогранно, что перечисление его ипостасей представляет собой линию, уходящую в бесконечность. В отличие от былых времён предательство приобрело некий вид поведения либо образа жизни, который при- нимается в обществе как явление вполне допустимое (подобно половым извращениям) –  причём, для многих наших сограждан хотя и нежелательное, однако не позорное. И потому предатель вполне терпим в обществе, он даже не рискует стать «нерукопожатным».

              Возможно, причиной тому – размытость самого понятия предательства, объяс- няемая тем, что слишком многие люди не осуждают, а порой даже поддерживают преда- тельские поступки, не будучи уверенными, что в аналогичных ситуациях сами повели бы себя вполне достойно. И человек не столь уж редко оказывается перед нравственным вы- бором – стать предателем либо сохранить личные порядочность, честь и достоинство.

              Предательство расползается в обществе подобно вирусной инфекции (при угнетении иммунной системы), дезориентируя людей и ввергая целые их контингенты в апатию, недоверие всех ко всем, состояние безысходности.

Оно особенно наглядно видно по многочисленным фактам предательства российского генералитета на протяжении всей ельцинско-путинской властной вакханалии, когда на ключевых государственных постах постоянно оказываются особи, на которых уже и клеймо (пробу) поставить негде. Не в лучшем положении сегодня находится и депутатский корпус, а также государственные деятели с купленными – не только за деньги! – портфелями (иначе откуда бы взяться «маршалу Табуреткину» и его бесстыдной пассии Е.Васильевой?). Не подлежит сомнению и тот простой факт, что каждый посягнувший на народное достояние вор, махинатор, алчный стяжатель является готовым предателем, способным на любую подлость.

              В годы развально-погромной либерально-демократической вакханалии основным и ярчайшим носителем идеологии предательства является печально известная злоб- ная сила – «пятая колонна», представляющая огромный конгломерат человекообразных особей захребетно-паразитической направленности – с начисто атрофированным патриотическим сознанием, лишённый высокой русско-славянской духовности, но снабжённый врождённым либо воспитанным (приобретённым) комплексом алчных хватательных рефлексов – без какой-либо разумной мотивации, без осознания неотвратимой гибельности своих поступков для самого себя, и на этой почве всегда готовый предать и проодать всё, что угодно и что его окружает, ради сиюминутного шкурного интереса.

              Их стиль жизни – пожирание под девизом: «После нас – хоть потоп!»

              «Пятая колонна» представляет собой отравляющую субстанцию, сильную своей морально-нравственной отвязанностью и беспринципностью. Зная и легко прос- читывая характер действий порядочного русского человека (поскольку его моральный свод правил и нравственных законов широко известен практической ненарушаемостью), она противопоставляет ему всё самое низменное, гнилое, продажное, подлое, что сулит лично ей обогащение на всякий случай, без какой-либо жизненной необходимости. У неё всё в жизни подчинено собственной телесной требухе, ненасытной утробе.

              Сегодня речь пойдёт о предательстве в ветеранской среде. И это предательство напрямую связано с затянувшейся историей борьбы с «Мемориалом» – передовым и не только активным, но и архиагрессивным форпостом «пятой колонны» в России, имею- щим далеко идущие цели, для чего он исправно и регулярно подкармливается Западом.

              Когда произошёл развал СССР, первыми мощнейший удар на себя приняли так называемые силовые структуры, являвшиеся основными государственными скрепами и, в силу сложившихся многолетних традиций, оказавшиеся не по зубам злобному антисовет- скому сброду. Более того – в числе силовых структур на острие тщательно организован- ных поклёпов и клеветнических наветов оказалась пенитенциарная система – одна из наиболее сложных, трудноуправляемых и морально уязвимых государственных сфер лю- бой страны. И поскольку практически все СМИ (точнее – СМРАД: средства массовой   рекламы, агитации, дезинформации) в одночасье оказались в руках безумствующих нис- провергателей и разрушителей, на эти государственные органы и системы обрушилось чудовищное цунами самых диких нападок, оскорблений, инсинуаций, небылиц.

              Так, например, на пенитенциарную систему дружно, организованно насели злоб- но клацавшие зубами А.Ганелин, А.Ваксберг, Л.Никитинский, Л.Ерёмин, А.Абрамкин и ещё целое скопище щелкопёров – стервятников и гиен от журналистики. Дело доходило даже до того, что, например, дешёвый спекулянт правами человека Абрамкин назначал в открытой печати день массового выступления осуждённых (!) против администрации – 13 ноября 1993-го года. Провокации подобного – всероссийского! – масштаба даже в то смутное время можно было пересчитать по пальцам.

              Поначалу мы, действующие офицеры, пытались бороться, причём наши усилия находили отклик в ведомственном журнале «Преступление и наказание» (там ещё не- которое время сохранялся здоровый советский дух). Так, в нём опубликовали несколько моих острополемических статей, одна из которых, «Если не мы, то кто же?», вызвала оживлённый обмен мнениями и была повторена в газете Пермского ГУИТУ с аналогич- ным названием – «Престуаление и наказание». Наша позиция поддержана полностью.

              Но рвущаяся с цепи свора воинствующих и хорошо оплачиваемых – в силу своей продажности – журналюг(прошу не путать с добросовестными журналистами и просто авторами объективных печатных материалов) не успокаивалась, синхронно выдавая «на-гора» всё новые и новые ядовито-цветистые и злопыхательские политические ин- вективы и тем самым подтверждая целенаправленно-заказной их характер, поэтому мы, кадровые офицеры советской исправительно-трудовой системы, были поставлены перед необходимостью активно противостоять этому враждебному напору. Особен- но злобная бешеная пена шла у них ртом от намерения учреждений пенитенциарной сис- темы отметить свои юбилеи – тогда прошла полоса таких 50-летних дат.

              Мне пожизненно будет памятен один из немногих подобных праздников старей- шего на Западном Урале Усольского управления лесных ИТУ, руководители которого – генерал В.И. Сныцерев и его заместители – не стали оглядываться на то, «что скажет княгиня Марья Алексевна». Они проявили истинное, глубокое уважение и к делу, и к лю- дям. Празднование поддержали личным участием представители областных и городских органов власти. И каждый из участвовавших в торжестве сотрудников и ветеранов был искренне признателен им за оказанное внимание и уважение к их трудовым биографиям.      

              Прошёл юбилей в обстановке скромной, но очень праздничной. Все многочислен- ные участники были взволнованы до глубины души. И когда поднимались на сцену убе- лённые сединой ветераны – герои-бессребреники (некоторые с поистине легендарны- ми именами), приехавшие из разных городов России, Белоруссии, Украины, в зале многие люди, знавшие и помнившие их, плакали, от полноты чувств не могли говорить…

              Психологически неотразимый, документально выверенный доклад, подготовлен- ный руководством управления и представленный заместителем начальника полковником А.И. Сорокиным, прозвучал весомо, проникновенно и убедительно. Венчая 50-летнюю историю огромного и славного коллектива, он заставил нас, ветеранов МВД, ещё раз пережить давние и трудные будни, события – трагические и радостные, грозовые и свето- носные дни и годы, до краёв наполненные заботами, планами, тревогами, надеждами, удачами и промахами, из которых и состояла наша многолетняя тяжкая, но благородная, суровая, изнурительная работа, требующая максимальной самоотдачи, безоглядного, всепоглощающего служения делу – тому, что теперь бессовестно и нагло осквернено, очернено, оплёвано продажными газетными и журнальными пасквилями в угоду крими- нальным антигосударственным силам (подстилающим себе и своим хозяевам соломку на будущее). Мало где журналистская продажность и подлость проявились так, как в злоумышленной дискредитации пенитенциарной системы. Доклад, возможно, впервые по-настоящему открыл сотням сотрудников подлинное государственное и общественное значение их трудового и служебного поприща, а также славные имена десятков людей (и в их числе бывших фронтовиков), которыми мог бы заслуженно гордиться каждый трудо- вой коллектив в любой сфере государственной деятельности.

              К большому сожалению, сейчас остался забытым и невостребованным колос- сальный опыт пенитенциарных служб (в первую очередь – оперативно-режимной) 1958-го года, когда по всем учреждениям и подразделениям была проведена работа по нейтра- лизации, ликвидации, развенчанию устойчивых и достаочно организованных преступ- ных группировок в местах лишения вободы: это «воры в звконе», «польские воры», «но- жовщики», «суки», «красные пояса», «мы на льдине», «ломом подпоясанные», «махнов- цы», и другие достаточно экзотичные уголовные образования и сообщества, встречи которых за забором с колючей проволокой часто заканчивались либо беспощадной рас- правой сильнейших над более слабыми, либо безоглядной массовой резнёй.

              Эта кропотливая и в высшей степени профессиональная работа в советской си- стеме ИТУ была проведена практически одномоментно – в течение трёх-четырёх меся- цев, и в ходе её коллективы (в основном офицерские) работали, как правило, слаженно и целеустремлённо. И при всей сложности в дозированном примирении (поначалу – чисто внешнем) десятков (а в некоторых ситуациях – сотен) представителей уголовного мира того времени, например, в Усольском управлении (г. Соликамск) не было допущено ни одного преступления, ни одной расправы, ни одного факта телесных повреждений. Ито- гом же стало безопасное, спокойное отбывание предусмотренного судом наказания за содеянные преступления – при достаточно деловой и в меру заинтересованной организа- ции труда, в которой определённое место отводилось трудовому соревнованию с разнообразной системой материального и морального поощрения. Важным фактором стало устранение эксплуатации рядовых заключённых («мужиков») «ворами в законе», пополнение за счёт них воровских касс, а также непререкаемое влияние «паханов» (как правило – «воров в законе») на многие сложные внутрилагерные процессы.

              И достигнутое относительное спокойствие продолжалось в пенитенциарных зо- нах без малого тридцать лет,когда внутренние преступления – и особенно убийст- ва – стали единичными явлениями (эпизодами) – с существенным повышением ответст- венности за их допуск конкретных должностных лиц.

              Всё это мобилизующе прозвучало в вышеупомянутом аналитическом докладе полковника А.И. Сорокина и снова было поднято в памяти ветеранов, хорошо осознавав- ших исключительную важность и результативность данной антиворовской эпопеи.

              И ни один бумажный пачкун не посмел бросить камень в эту авторитетную дату и не менее авторитетную государственную структуру, хотя тема торжественного проведе- ния юбилеев пенитенциарных учреждений накануне довольно долго муссировалась в СМИ, там не жалели уничижительных и даже оскорбительных эпитетов по этому поводу. Особую пикантность журналистским атакам придаёт то, что сия публика, за деньги гото- вая очернить и оплевать даже собственных мать и отца, замахивается на государствен- ную систему, обеспечивавшую спокойствие и порядок в жизни нашего общества. Осозна- вая собственную продажность и непорядочность (и обусловленный ими определён- ный комплекс неполноценности), эти чистоплюи люто возмущались жестокостью социа- листических законов, отыгрываясь на их исполнителях. Увы – всё это в памяти доныне.              Горько и противно было наблюдать, как высокопоставленные столичные чины, вместо то- го чтобы дать зрительской публике объективную картину происходящего и отрезвить за- рвавшихся вралей и клеветников, с телеэкранов лепетали нечто беспомощно-оправда- тельное, уже заведомо находясь во власти презумпции виновности самим фактом слу- жбы в этой важнейшей и необходимейшей государственной сфере.

              В конце 1980-х гг. ветераном управления П.Н. Березиным была написана, на ос- новании глубокого исследования архивных материалов, а также воспоминаний непосред- ственных свидетелей и участников событий, подробная история создания и деятель- ности Усольского ИТЛ-УЛИТУ. Усилиями руководства УЛИТУ и П.Н. Березина в тече- ние довольно короткого времени создан впечатляющий и о многом говорящий музей ис- тории Усольского управления. Подборка личностей – действующих лиц этого конгломе- рата ИТУ – на протяжении полувека настолько впечатляет, что не может не заставить за- думаться любого непредвзято мыслящего и не зомбированного СМРАДом человека.

              Примерно в тот период на базе ИТК-35 личной настойчивостью ветерана МВД В.К. Кургузова был создан очень интересный и богатый экспонатами музей деятельности системы ИТУ, посещение которого даёт колоссальный объём информации (масштаб вы- полненной им организаторской работы просто поражает, и всё – на  чистом энтузиазме!).

              В последние – развальные для СССР – годы оголтелого реванша направлен- но-деструктивных и агрессивно-преступных сил начальником Усольского УЛИТУ В.И. Сныцеревым даны и опубликованы в центральных газетах несколько подробных интер- вью, высвечивающих многие скрытые от общества аспекты деятельности разнородных пенитенциарных учреждений, совершенно не известные не только обывательским мас- сам, но и людям, достаточно посвящённым в государственные проблемы.

              С такой же целью активного сопротивления наступавшему со всех сторон уголов- ному миру автором этих строк была в середине 1990-х годов написана, а управлением издана книга «Душой и сердцем» – мемуарно-публицистического содержания, в которой изнутри показана многогранная жизнь одного из сложнейших и реально опасных – в опе- ративно-режимном аспекте – подразделений (спецстрогого режима), а также повседнев- ная служебная деятельность его сотрудников.

              Именно в те годы тысячи и тысячи офицеров не сочли для себя возможным про- должать службу под новыми знамёнами и ушли в отставку (по выслуге лет). А те, кто ещё пытался служить и противостоять новым веяниям, имевшим достаточно выраженный пре- ступный характер, были в последующие годы вытеснены методами разных аппарат- ных игр. В основе своей это были убеждённые, идейно закалённые, сильные работники.

              Что же получилось в итоге? Вышедшие на пенсию ветераны, как правило, имев- шие звания старшего офицерского состава и огромный, разносторонний опыт орга- низаторской деятельности в наисложнейших условиях пенитенциарной системы, оказа- лись в «атомизированном» состоянии, лишённые межличностных контактов, не имея сколько-нибудь приемлемых точек приложения для своего прошлого опыта работы.

              Казалось бы, им могли существенно помочь ветеранские организации, возглав- ляемые советами ветеранов. Ведь это огромная силища – более десяти тысяч человек, и даже если хотя бы половина из них была действенно объединена для выполнения кон- кретных ветеранских задач (защита их интересов, отстаивание пенсионных позиций, под- держание духовных запросов и многое другое), жизнь ветеранов обрела бы совершенно иной общественный смысл, была бы в значительной мере духовно обогащена.

              И вот здесь нельзя не обратить внимание на весьма оригинальный способ управ- ления ветеранскими организациями со стороны ведомственного руководства современно- го ГУФСИН (как, впрочем, и других ветеранских организаций силовых ведомств).

              Поскольку для нормальной деятельности организации ветеранов необходимо, как минимум, помещение и – при возможности – зарплата председателю совета ветера- нов, руководство ГУФСИН, естественно, предоставляет комнату, а также вакантную долж- ность для председателя. Тем самым сразу – и бесповоротно! – определяется русло дви- жения (деятельности) и лично председателя, и совета, и всей ветеранской организации. И это всеми воспринимается как неустранимая данность – аксиома, не имеющая альтер- нативы. Ибо никто и никогда при подобном раскладе не может не только иметь своего собственного мнения, но даже и помыслить о таковом. Не участвуя в работе ветеранской организации непосредственно, руководство ГУФСИН свободно манипулирует «руководя- щими» ветеранскими марионетками – и делает это настолько эффективно, что любое обсуждение более или менее принципиального вопроса фактически оказывается пустой формальностью, поскольку решение, как правило, оказывается принятым «наверху» и, нередко, без участия совета (в лучшем случае, в него бывает посвящён председатель).

               (Подобным же образом придатками к краевым и городским властным структу- рам оказываются краевой и иные городские (районные) советы ветеранов, создаваемые путём хорошо известных аппаратных манипуляций и практически не влияющие на ве- теранские массы, но, однако, способные погасить в них зародыши и ростки протест- ных настроений, а также играющие некоторую роль в избирательных игрищах.)

               Так, например, в дни сверхактивных жарких выступлений ветеранов против мо- нетизации льгот (в январе 2005-го года), когда ситуация грозила выйти из-под контроля, а многотысячные людские неорганизованные толпы перекрывали улицы и трамвайные пу- ти, областные и городские власти в Перми нашли безошибочный выход: подобрали из ве- теранской среды продажного шкурника А. (естественно, политработника в годы его служ- бы), а к нему пристегнули команду (в форме совета) из таких же беспринципных бол- тунов, затем выделили зал в доме офицеров, широко оповестили ветеранские массы си- ловых структур о намеченном – якобы протестном! – собрании. И этот прохвост – «зас- ланный казачок» потом года 3-4 морочил ветеранам головы пустой, беспредметной бол- товнёй на нескольких подобных собраниях, а в многомесячных перерывах между ними несменяемый горе-штаб занимался пустым сутяжничеством, порождая десятки экземп- ляров бесполезной многостраничной жалобной писанины. Таким образом, поставленная властями цель была достигнута: ветераны силовых структур, как наиболее грамотная и авторитетная, поддающаяся организации сила, были уведены на обочину, ввергнуты в состояние ожидания результатов своего эпистолярного наследия и выключены из борь- бы, фактически предав многотысячные массы гражданских дедушек и бабушек, которые несколько дней выдерживали накал борьбы. А потом всё это подлое собрание рассоса- лось – просто перестало существовать! – за ненадобностью, а его пастырь, надо пола- гать, получил немалый куш за эту изменническую, предательскую работу. Можно ли най- ти предательско-изменнический факт подлее и гнуснее, свидетельствующий о почти полной атрофии офицерской чести?! И ведь он прошёл практически не вскрытым, не осмысленным и не оценённым по достоинству. А поэтому вполне может быть повторен.

              Таким образом, ветеранские массы, в целом способные оказать мощное влияние на многие оздоровляющие процессы в нашем больном российском обществе, оказывают- ся искусственно выключенными из этих процессов путём несложной организационной эк- вилибристики, и интерес к организационным формам работы в них невелик.

              Возьмём для примера рассматриваемую организацию ветеранов ГУФСИН. Её ра- бота, в сущности, сводится к участию в печальных ритуальных событиях, примерно 3-х застольных мероприятиях в год и, пожалуй, отчётно-выборных собраниях (конференци- ях). Ну и ещё некоторые текущие дела (включая дежурные поздравления ветеранов с праздниками и днями рождения). Некоторые считают этот перечень достаточным. (О за- стольных «собраниях» стоит сказать отдельно. Начинаются они, как правило, с некоего общего тоста, а затем «раскручиваются» безудержно-подобострастные – надо же отраба- тывать оклады! – до неприличия холуйские заочные дифирамбы в адрес руководства.)

               Но вот в Пермском крае резко активизировалась болевая точка – АНО (автоном- ная некоммерческая организация) «Пермь-36», руководимая кондовыми «мемориальца- ми» оголтело-антисоветской направленности. Поддерживаемый властями в пору чирку- новского губернаторского владычества, этот раковый конгломерат дошёл до таких за- предельных степеней безудержной лжи и махрового цинизма, которые просто недоступ- ны нормальному человеческому воображению. Поскольку этой теме уже приходилось по- свящать ряд статей, в данном материале подчеркну только самое главное и самое гнус- ное: псевдомузейная камарилья во главе с И.Шмыровым и Т.Курсиной на протяжении многих лет с придыханием воспевала исчадие античеловеческого отребья убийц – поли- цаев, бандеровцев, «лесных братьев», шпионов, карателей, угонщиков самолётов, преда- телей-диссидентов и прочую нечисть, пыталась уравнять И.В. Сталина с А.Гитлером, а «жестокую» Советскую Армию противопоставляла «миролюбивой» фашистской орде.

              Совет ветеранов ГУФСИН не мог не знать об этой противоправной и абсолютно аморальной деятельности на территории бывшей колонии для государственных преступ- ников. Однако никто даже пальцем не пошевелил для прекращения дикой античеловечес- кой вакханалии – прямой идеологической диверсии, предполагавшей в ближайшем бу- дущем серьёзные потрясения на государственном и, возможно, международном уровне (поскольку деятельность этой тёмной структуры предполагалось сделать международ- ным центром подготовки (обучения) иностранного сброда неизвестно чему: цели у них за- камуфлированы довольно невинной фразеологией, но здесь вполне уместно провести аналогию с подобными центрами и лагерями Западной Украины – и всё станет ярким, выпуклым и понятным – без особых комментариев…).

              В данном случае одинаково поражают (в качестве причин равнодушия) безмозг- лость, беспринципность, преступное – хотя бы в моральном аспекте! – безразличие к де- лу, которому в годы службы были посвящены трудовые и служебные биографии ветера- нов – членов совета – во главе с полковником внутренней службы В.И. Злобиным. Ведь «музейная» камарилья топтала в грязь всё лучшее, всё светлое, чистое, жизнеутвержда- ющее, с чем, например, шло на службу в органы МВД (пенитенциарную систему) наше по- коление, сменившее впоследствии во всех сферах славную и героическую когорту фрон- товиков. И именно мы, прямые участники больших и малых событий в пенитенциарной системе на протяжении десятков лет, свидетельствуем о лживости и злонамеренном ан- тигосударственном и антиобщественном умысле целенаправленных диверсионных инси- нуаций и оскорбительных выпадов – как проявлений идеологической диверсии.

              Более того, когда автор этих строк в ноябре 2013 года обратился в совет вете- ранов с исчерпывающе мотивированным письмом по поводу принятия мер для прекра- щения деятельности псевдомузея, содержавшим конкретные предложения, руководство совета (В.И. Злобин) более трёх месяцев (!) всячески уклонялось от его рассмотрения и обсуждения. Проявляемую трусость В.И. Злобин, забывший своё полковничье звание, впоследствии объяснил тем, что уполномоченная по правам человека Т.Марголина – ярая доброхотная защитница этой антисоветской клоаки – замучит потом ГУФСИН проверками (то есть, станет мелко мстить, устраивать пакости). Он считает подобное объяснение вполне удовлетворительным и по этой мелкотравчатой причине вместе с архилживыми «музейщиками» ставит собственный сапог на доброе имя важнейшей го- сударственной системы советских лет, во многом благодаря которой СССР входил в пятёрку самых безопасных стран мира и в которой если сам Злобин и не служил, то должен был бы уважать своих легендарных сослуживцев – бессребреников-учителей.

              Повторное обращение – моё и полковника внутренней службы А.И. Сорокина – замалчивалось советом ветеранов столь же старательно и целенаправленно, а когда всё же пришлось ему давать ход, председатель В.И. Злобин повёл заседание совета в явно провокационном ключе: официально пригласив нас на совет, объявил, что они вправе на- ши письма вообще не рассматривать, и поставил вопрос на голосование, в результате чего обсуждение не состоялось, а заседание закончилось острым конфликтом.

              Считая поставленный вопрос исключительно принципиальным, а «мемориальс- кую» псевдомузейную позицию – абсолютно неприемлемой и, более того, антигосудар- ственной и антиобщественной, мы пробовали получить аудиенцию у руководства ГУФСИН, чтобы обстоятельно и доказательно изложить свою точку зрения, однако ни на одно своё письмо, ни на одно обращение ответа не получили – начальник ГУФСИН гене- рал В.Желудов принять нас отказался. Иначе, чем проявлением трусости либо демонст- ративного неуважения к нашим трудовым и служебным биографиям, это не назовёшь. Та- ковы, вероятно, результат воспитания и пик культуры современных руководителей…

              Но наши обращения к президенту, губернатору, в Министерство юстиции были поддержаны на официальном уровне и по ним принято чёткое решение о признании АНО «Пермь-36» организацией, выполняющей функции иностранного агента. Казалось бы, совет ветеранов должен теперь самокритично признать свою трусливо-предательскую позицию, мягко говоря, неверной, однако сделать это руководителям не позволяет тупое, высокомерное упрямство, не изжитая начальственная спесь. Остаётся только выразить им искреннее сочувствие… и пожелание хорошо подумать над происшедшим.

              А подумать есть о чём. Предавая забвению традиции, теоретические и практиче- ские наработки предшествующих поколений сотрудников Советской исправительно-тру- довой системы, по глубинной сути предавая их – ветеранов, оставивших немалое трудо- вое наследие, – нынешние ведомственные службы уподобляются приснопамятной гого- левской унтер-офицерской вдове, которая сама себя высекла. И высекла крепко, ибо сле- дующие одна за другой грязные, запредельно подлые коррупционные и иные истории в обстановке круговой поруки и безнаказанности руководства ГУФСИН свидетельствуют о глубоком кризисе системы, из которого выбраться и вытащить ведомство будет возмож- но только при полной смене приоритетов, изменении сознания сотрудников.

              И тут нам многое становится понятным.

              В данном случае всё происходящее укладывается в логику активного и жёсткого противопоставления советской исправительно-трудовой системы – современной уго- ловно-исполнительной. И их взаимного неприятия в лице ветеранов.

              Прежде всего, диаметрально противоположным является отношение сотрудников к вопросу соблюдения законности (в наше время – социалистической). В различных жи- зненных коллизиях официально зафиксированный факт нарушения социалистической за- конности – кем бы то ни было! – неизбежно влёк за собой наказание виновного сотрудни- ка. При прокурорских проверках подобных выводов и заключений боялись как огня, пото- му что, помимо морального удара, за наказанием следовала, например, задержка в прис- воении очередного звания, отнюдь не ласкающие слух упоминания, а в более серьёзных случаях – жёсткая критика на различных совещаниях, в обзорных документах и т. п. При повторных подобных нарушениях недалеко было и до снятия с должности.

              Фактически на сегодняшний день мы имеем дело с совершенно другой государст- венной системой, которая не является юридической, служебной и духовной преемницей советских ИТУ. Она уже не ставит перед собой задачу перевоспитания осуждённых (исправительно-трудовая компонента из неё изъята), а это развязывает руки её аппарату в злоупотреблениях служебным положением, поскольку сотрудник не чувствует себя воспитателем осуждённого, а вместе с этим – моральной ответственности за свой собственный нравственный облик и, следовательно, может злоумышленно предъявить ему любые противоправные требования, что и происходит во множестве учреждений.

              Например, любой вышестоящий начальник в системе ИТУ был – в известной ме- ре – образцом для подчинённых сотрудников, и отступление от морально-нравственных норм было чревато для него недоверием коллектива – со всеми вытекающими последст- виями. Например, недоверие мог объявить профсоюзный комитет, состоявший из подчи- нённых начальнику сотрудников, и это почти автоматически влекло за собой довольно-таки позорное освобождение от занимаемой должности.

              Честь офицера не была отвлечённым понятием либо пустым звуком – она все- гда рассматривалась как сдерживающая и движущая центростремительная сила в жизни коллектива, и такие чудовищные истории, как обложение осуждённых и их родст- венников рэкетирской данью, достаточно распространённые в нынешней уголовно-испол- нительной системе, не могли привидеться нам даже в кошмарном сне.             

              Поэтому представить себе любой коллектив сотрудников пенитенциарной систе- мы как организованную преступную группу, действующую в одном – преступном! – на- правлении, как это недавно происходило, скажем, в 6-й колонии г. Копейска и ряде других подразделений, – просто невозможно, ибо срабатывала многорядная и многослойная си- стема защиты от подобного зла: партийная и профсоюзная организации, любая из которых ещё «на дальних подступах» могла поставить на место слишком зарвавшегося руководителя, чётко отлаженная система работы с жалобами и заявлениями сотрудников и осуждённых, плановые проверки состояния дел различными службами, бухгалтерские ре- визии, да и просто совесть и честь офицера.

              При этом, надо заметить, круговая порука не срабатывала: обесчестивший себя офицер не мог рассчитывать на поддержку товарищей, поскольку его корыстные пополз- новения либо иной порочащий проступок пятном ложились на невиновных сотрудников.

              Это принципиальное отличие – одно из главных, основополагающих.

              Чувство партийной ответственности было мощнейшим сдерживающим фактором в любой ситуации: при установлении факта нарушения соцзаконности винов- ный сотрудник проходил такое «чистилище», которого и врагу не пожелаешь (утверждаю это на собственном опыте, поскольку на протяжении 20-и лет был членом партийной ко- миссии при политотделе Усольского УЛИТУ, работавшей на правах райкома партии).

              Что же сегодня осталось взамен реальной силы партийных и профсоюзных орга- низаций? Окрик, административная дубина, а с их источниками и обладателями нет- рудно договориться тем, для кого не существует ни закона, ни офицерской чести, а толь- ко деньги… Именно деньги заменяют им былую честь советского офицера.

              Так, например, в сентябре 1986-го года состоялось выездное заседание партий- ной комиссии при Политотделе УЛИТУ в Пильвенском отделении лесных ИТУ, возглав- ляемое заместителем председателя парткомиссии полковником А.И. Сорокиным, на кото- ром рассматривалось непорядочное поведение подполковника Е.Олейникова. Решение было жёстким, наказание – примерным для других, но сам этот факт выездного рас- смотрения имел огромное воспитательное значение для многих десятков офицеров – сотрудников лесных подразделений. Практика таких выездных заседаний – в особых слу- чаях – полностью себя оправдала своей очевидной эффективностью.             

              Всё это сегодня стало далёким прошлым, о котором мало что знает личный сос- тав подразделений пенитенциарной системы. И даже не только не знает, но и предста- вить себе не может как реальность: наша поведенческая мотивация им непонятна.   

              Столь же невообразима и для нас, офицеров советской пенитенциарной систе- мы, ситуация, когда прямыми предателями – в самом наихудшем варианте и выраже- нии! – оказываются высшие руководители ведомства, оторванные от низовых служб, а их коррупционные «подвиги» воспринимаются как всего лишь очередной казус.

              В сложнейший момент предвоенного существования СССР И.В. Сталиным был выдвинут лозунг: «Кадры решают всё!». И в кратчайшие сроки были выкованы поисти- не несгибаемые кадры, решившие судьбу страны в Великой Отечественной войне.

              На этом фоне постоянно перетасовываемая колода кадровых «карт», которая ещё лет 15-20 назад доказала свою полнейшую профессиональную непригодность и ник- чемность, обилие и даже засилье во всех коридорах и закоулках ублажаемых властью и практически непотопляемых синекур – производит крайне удручающее впечатление.

              Так, например, нам, рядовым ветеранам, непонятно, какой грузоподъёмник выта- щил из самарской глубинки никому не ведомого полковника милиции Реймера, в одночасье произвёл его в генерал-полковники и доверил руководство системой ФСИН России. И вот это самодовольное, бесчеловечно-жестокое мурло тотчас же приступило к делу: в кратчайший срок государство оказалось ограбленным на 3 миллиарда рублей (подробности опускаю, желающие легко найдут их в Интернете). И несколько лет это чудовище управляло сложнейшей государственной сферой – высшие руководители страны всё никак не могли разобраться, кому и зачем доверили столь ответственное ведомство… И пока не слышно, чтобы кто-нибудь ответил за такое выдвижение козла в огород.

              Если всё это – в комплексе – не предательство, не ограбление государ- ства средь бела дня, то что же тогда?! Кто даст определение?

              В прошлом году грянул, как гром среди ясного неба, арест заместителя начальни- ка ГУФСИН по Пермскому краю О.Бабенко, а недавно отыскали в Краснодаре и находив- шегося в бегах бывшего начальника управления – генерал-лейтенанта (!) внутренней слу- жбы А.Н. Соколова. Оказывается, и здесь действовала ОПГ (организованная преступная группа), озабоченная не организацией работы и службы в подчинённых ей подразделе- ниях, а заполнением своих бездонных карманов преступно добытыми дензнаками. И вот генерала, как матёрого рецидивиста, объявляют в розыск и гоняются за ним по стране – при том, что за этим пристально наблюдает многотысячная масса осуждённых.

              По некоторым данным, в Главном управлении ФСИН по Пермскому краю уже воз- буждено 28 (!) уголовных дел. Какое же осиное гнездо, какой гадючник, облачённый в офицерские мундиры, должен был творить немыслимые корыстные преступления, чтобы придать им столь невиданный размах?! Это ли не предательство, не позор для всего ведомства – причём, в масштабе России?! Где, когда было видано подобное?! А ведь несколько лет назад вывернулся из-под уголовной ответственности ныне усопший гене- рал Я., в пору деятельности которого уголовные воротилы отбывали наказание в колони- ях-поселениях севера Пермского края, не покидая при этом своих роскошных городских апартаментов. Если это не предательство и не бесчестье, как же можно иначе назвать?

              Что мы, ветераны советской исправительно-трудовой системы, можем думать о преступных псевдоофицерских группировках нынешней уголовно-исполнительной сферы, когда видим преступников и негодяев, обирающих государство и народ, который они под присягой обязались защищать, когда безнаказанная наглость стала нормой поведения и все морально-нравственные законы и нормы отброшены ими как ненужный хлам?!

              И вот здесь рвётся наружу вопрос к велеречивым руководителям краевого совета ветеранов – В.И. Злобину и В.Л. Шевченко: «Не вы ли при каждом удобном случае – по поводу и без повода! – воздевали к небесам свои ясные очи и сладкозвучными соловьями заливались в неумеренных хвалебных руладах, холуйски восславляя бывшего шефа, – что же вы сейчас скажете ветеранам? Или уже поспешили, умильно виляя хвостом, пере- ключиться на новую властную фигуру, спешно сменив хозяина?»

              И понимаете ли, что ваша демобилизующая позиция, передаваемая ветеранским массам – это презренная форма холуйского угодничества, крайне вредная, поскольку она фактически выключает ветеранские массы из активной общественной жизни?

              Умышленный увод ветеранских организаций с позиций высокой гражданственно- сти – в обывательский мирок («Моя хата с краю…»), насаждение благостной успокоено- сти и равнодушного поддакивания там, где должно звучать трезвое, ответствен- ное и жёсткое  ветеранское слово, – сейчас, когда мир буквально поставлен на дыбы, не только выглядит, но и является несомненным проявлением предательства и ин- тересов пенитенциарного ведомства, и государственных интересов в широком смысле, нарушением чести офицера, которая не отменяется с выходом на заслуженный отдых.

В. Ковалёв, полковник внутренней службы в отставке.