Сергей Сокуров. Скорбящая душа родных руин

Размышления над письмом одной паломницы

Каждая руина имеет свою особую душу.  Остатки храма Парфенон и других построек  двадцатипятивековой давности на Афинском Акрополе обладают гордой душой ветерана, победившего само время. Утраченное ими  не портят общий вид, даже придают ему особое очарование. У кого поднимется рука,  чтобы вернуть этому архитектурному комплексу из золотисто-белого пентелеконского мрамора  изначальный облик?  Да у нынешних афинян (тем более у иногородних и у иноземцев) нет такого нравственного права.  Уже нарушена безвозвратно связь времён.  Ныне живущие не помнят родства с теми, кто возводил это чудо,  не чтят  их богов,  не знают, чьим именем вершился этот труд.  Последние поколения не несут ответственности за разрушения на Акрополе, у них одна, внутренняя обязанность – беречь руины и от новых сил разрушения и от реконструкции, которая здесь -  неисправимая порча.

Но есть руины, созданные нашими (вот этими самыми, смотрите!) руками,  живыми,  деятельными,  результат нашего небрежения и чёрствой памяти.  Душа таких руин скорбит, как беззащитная, брошенная без призора калека.

Я оказался во власти этих мыслей, когда получил письмо из Тульской области. Писала Валентина Гойденко,   любительница-пушкинистка, отмеченная  вниманием и наградами  профессионалов этого направления в духовной сфере человеческой деятельности. Она родилась под Звездой Пушкина – в селе Михайловском (пусть в Нижегородской области, но какой знак Судьбы!). 

Однако не только властитель  дум  Валентины Константиновны руководит её поступками.  Как только складываются благоприятные обстоятельства, она отправляется в путешествия по местам, где творцы отечественной литературы оставили своей след.  Способна  на «лишние вёрсты», если из-за горизонта призывно прозвучит манящий голос (помните, как отметил в 1829 году в «Путешествии в Арзрум» наш неутомимый странник?: «Из Москвы я поехал на Калугу, Белёв и Орёл, и сделал таким образом 200 вёрст лишних; зато увидел Ермолова...").

Я не зря выделил в этой фразе «Белёв». Именно об этом  городе прославленных кружевниц, впервые отмеченным в Ипатьевской летописи в лето 1147,   пишет мне Валентина Гойденко.  Много чего любопытного случилось здесь,  над речной пристанью окского торгового пути, за 870, без малого, лет.  На противоположном берегу Оки  родился  в конце  Века Екатерины  прекраснейшего сердца человек,«побеждённый учитель», по его душевным словам (о нём – в письме).  В  начале  мая 1826 года сюда, вдруг сделав непонятный крюк, заехала  императрица Елизавета,  свежая вдова Александра I, проводившая пять месяцев назад гроб с телом мужа из Таганрога в Петербург. Что завлекло её в  провинциальный Белёв, где она сразу и скончалась в купеческом доме? [Известна длительная юношеская любовь-преклонение Пушкина к Елизавете Алексеевне.- Ред.] Какая тайна? Я, ваш покорный слуга, сделал попытку раскрыть её в  своём романе «Сказания древа КОРЪ» (позже В.К. Гойденко признается мне, что она,  прочитавшая мой роман дважды,  заинтересовалась этой историей и, собираясь в путь, задумала  найти описанный мной купеческий дом, ставший позднее пансионом для престарелых вдов). Но я увлёкся вступительной частью. Перехожу к письму, излагаю его в сокращении:

 Не стану просвещать тебя, Сергей Анатольевич,  что значит «для сердца русского» Василий Андреевич Жуковский*. Напомню только, он родился в селе Мишенское, за Окой, если смотреть с высокого берега в Белёве. В усадьбе настоящего своего отца Бунина (один из предков писателя И.А. Бунина) он провёл свои детские и юношеские годы, здесь истоки его творчества, сюда он наезжал, будучи известным поэтом. Усадьба в Мишенском была разрушена в годы Великой Отечественной войны, до сих пор не восстановлена.  Представляешь, в России нет ни одного музея Жуковского, а ведь его произведения включены в школьную программу, имя его  на улицах городов. Два года тому, на  230-летие поэта, наставника «победителя-ученика»**,  в Белёве проводился цикл мероприятий с участием районной библиотеки и художественно-краеведческого музея.  Честно говоря, об этом я узнала с опозданием, из Интернета.  Вот досада!   Этим летом решила  замолить свой грех паломничеством в те места.  По его результатам и пишу тебе, но не в радостном настроении, а при великой скорби.  Откликнись, дорогой друг, на боль души паломницы-пушкинистки, вызванной посещением Белёва.

          Поехали с дочерью и внуком на своей машине. Путь пролегал так, что сначала заехали в Мишенское.  Боже! Передать невозможно картину запустения! Но ты, писатель, представишь воочию. На месте усадьбы, где родился этот Великий человек, над порослью высокой травы, между бетонными плитками площадки, возвышается… нет, торчит, как перст, грозящий нам, бездушным потомкам,    стела из коричневого мрамора. Немой вопрос исходит от неё: Забыли?

Слева от стелы остатки от дощатой сцены. Видимо, след мероприятий (для «галочки», похоже) с 2013 года. А справа - заброшенный сад. Плитчатая   дорожка, заросшая травой по стыкам и в трещинах, приводит нас к братской могиле воинов ВОВ. Внутри оградки у памятника трава по пояс, но два синтетических веночка говорят о том, что здесь их повесили не так давно (думаю), к 9 мая. Отметились живые, и тоже забыли. Как обычно, «мы не любопытны», вздыхал Пушкин, мы истории своей знать не хотим. Вокруг - ни живой души. Нет, одна появилась из лесу -  ласковая лошадка. Видимо, и ей нечасто попадаются здесь люди,  всё пыталась поближе познакомиться,  суя  мокрую мордашку внутрь автомобильного салона.

Расстроенные увиденным,  едем через реку в Белёв, надеясь  усладиться видами старинного города.  Как бы не так! Разогнались!

Даже центральные улицы оказались в таком небрежении,  будто со времён татаро-монгольского нашествия ни простые обыватели, ни городские власти и палец о палец не ударили, чтобы  порушенное  как-то восстановить, подпереть, замазать. Здания – будто туши со зверски содранными шкурами:  пятна серой штукатурки, между ними торчит изгрызанный непогодой кирпич.  Ржавая жесть,  груды мусора, тротуары и проезжая часть – одно целое.  И это в центральном регионе страны! Не верится?  Посмотри на позорную халупу  (другого слова не нашла),  приютилась редакция газеты "Белёвская правда". Впечатляет? И на другие фотографии городского пейзажа посмотри. Ещё не сплошная руина, но кандидат в числе первых.

Ладно, закрыли глаза  на эти безобразия. Надо отвлечься созерцанием  прекрасного. Мы знаем, что в городе есть  места, связанные с именем Василия Андреевича и его любимого лицеиста. Уж там-то,  надеялись мы,  найдём островки благодарной памяти потомков.

Вначале  находим известный нам по картинкам в Интернете бюст Пушкина.   Он установлен на главной улице города,  носящей  имя Карла Маркса, который и не ведал о существовании Белёва. А вот Пушкин, видимо, "ехал в сторону Орла" по ней. Поэт Валерий Ходулин подтверждает:

Златоглавые церквушки,

Колокольни, купола.

По Белёву едет Пушкин,

Едет в сторону Орла...

Крестят вслед его старушки,

И звонят колокола.

По Белёву едет Пушкин,

Едет в сторону Орла.

…Продолжу стихотворение позже. Сейчас Пушкин вышел из коляски, взобрался на постамент и  как бы просит оттуда прощения за свой непрезентабельный вид. Действительно, тротуарная плитка вокруг постамента местами продавлена в землю. Бетонные ступени к площадке выкрошились, торчит металлическая арматура. Осторожно, паломники, лбы расшибёте! Один из двух фонарей разбит. А цветочные газоны предоставлены траве. Выросшая скошена, на месте сохнет, и сквозь неё пробивается новая поросль. А что – оригинально!  Заготовка сена без выезда за околицу города. Нигде такого мы не видели. 

Александр Сергеевич с завистью поглядывает через дорогу на ухоженный, без единого изъяна гипермаркет «Магнит».  Заглянул бы за его стеклянные двери, да боязно спускаться по бывшим ступенькам.

Ради справедливости отмечу, что  больше повезло бюсту В.А. Жуковского на Площади Революции. С радостью подтверждаю: его состояние можно назвать удовлетворительным. Молодцы, белёвцы, ведь могут, если захотят!  Хочется надеяться, что к 300-летию Пушкина (2099 год) его бюсту на улице Карла Маркса тоже повезёт.   Правда, если  сам Белёв не превратится в  сплошную руину имени газеты «Белёвская правда».

Теперь к месту продолжить стихотворение Валерия Ходулина, тронувшись в путь вслед за Пушкиным, который вновь в коляске:

Сделав крюк многоверстовый,

Он по городу кружил,

Чтоб проехать по Ершовой,

Где Жуковский раньше жил.

Вот и дом. Крыльцо резное.

Под карниз вознесено

Необычное, большое

Полукруглое окно...                           

И мы здесь, в так называемом сквере Жуковского на одноименной улице. На этом месте стоял дом, в котором некоторое время проживал поэт и построенный по его эскизам. Дом этот «унесла медленная Лета». Сейчас на его месте находятся местами выкрошенная бетонная стела в бетонном кольце, побелённые то ли известью, то ли мелом. Рядом с этим монументальным сооружением (в подтверждение названия "сквер") у металлической изгороди на бетонном основании стоят две облезлые деревянные скамьи, под которыми неубранный, видимо с начала тёплого времени года, живописный,  разнообразный по составным частям,  пёстрый и пахучий мусор. О, Русь! – воскликнул Пушкин, начиная свой роман в стихах.

           Видимо, это живописное оформление исторического места благодарной России, подвигло отцов  "Белёвского отделения Тульского колледжа профессиональных технологий и сервиса" разместиться  в соседнем здании. Хочется надеяться, что учащиеся и преподаватели этого учебного заведения догадаются своими силами поддерживать порядок в сквере.  Но надеемся с трудом.  Здание колледжа, правда, само нуждается снаружи в косметическом ремонте. До Жуковского ли бедным студентам  и преподавателям!          

            К концу экскурсии по Белёву мы выискивали, что  бы могло порадовать наши глаза.  И нашли-таки. Например, городской сквер Памяти с Вечным огнём, зажжённым в 2014 году. А также Храм Троицы Живоначальной на городском кладбище!

Но после осмотра памятных литературных мест, после впечатления от  запущенных улиц древнего города Руси, подарившего нам Жуковского, без которого, как сказал В.Г. Белинский:«...не было бы Пушкина...",   маленькие радости не могли излечить  большого разочарования. А «на десерт» мы  упёрлись лбами в закрытые двери художественно-краеведческого музея.  Ведь было воскресенье, в музее - выходной день!  Тоже оригинально: добро пожаловать, когда нас нет.  Но отрадно было видеть множество автомобилей  с номерами других регионов.  Значит, славен ещё сей град на Оке  белёвской пастилой, которой, к сожалению, не могли отведать   светочи нашей поэзии -  коренной житель Жуковский и гость Пушкин. Увы, знаменитое лакомство появилось позже.

Этими словами Валентины Гойденко я заканчиваю её письмо и возвращаюсь к своей вводной части,  к фразе «Но есть руины, созданные нашими (вот этими самыми, смотрите!) руками,  живыми,  деятельными,  результат нашего небрежения и чёрствой памяти».  Письмо Валентины Гойденко, наполненное болью и, местами, горькой иронией, не даёт мне основания утверждать,  что  славный град России Белёв, ровесник Москвы, - движется во времени в состояние сплошной руины. Хотя несколько десятков фотографий именно эту мысль подтверждает.  Не стану утешать себя,  дескать, «не  так страшен чёрт, как его малюют».  Представленных  доказательств достаточно,  чтобы  душа откликнулась на «скорбь руин», возмутилась. В Белёве я  физически не бывал, но,  поселив на его окраине, на высоком берегу Оки  на несколько месяцев в 1825/26 годах полдюжину героев своего романа (см. 5-й абзац сверху),  я навсегда поселился там сердцем. Теперь это и мой город, что усиливает возмущение, вызванное во мне письмом  Валентины Константиновны.  

Ну, ладно,  можно чертыхнуться с досады, проходя мимо здания редакции «Белёвской правды»,  ибо не веришь в «разумное, доброе вечное»  внутри таких стен (см. фото).  Можно отводить душу укорами в адрес городской власти,  существующей среди  ещё не развалин, но «развалюх». Можно просто затыкать нос, налетая  на каждом шагу на «стихийные помойки»,  создаваемые горожанами и гостями. Но «кипит разум возмущённый» от равнодушия белёвцев  к памяти  самого известного земляка,  также его младшего собрата по литературе, который «сделал крюк многоверстовый», чтобы  увидеть места, где ступала  нога его друга и учителя,  оказавшего честь Белёву своим рождением.  А ведь  несколько ежегодных субботников местных жителей, включая отцов (и матерей) города, постоянный надзор школьников и студентов над местами городской славы способны  придать городу более привлекательный вид.  Но для этого надо быть  патриотом своей Малой родины и  Отечества в целом, стыдливым, аккуратным, воспитанным, бережливым,  хотя бы в школьном объёме образованным, чтить предков – и великих и безымянных,  руками которых живёт Белёв вот уже 9-й век.   Но, похоже, с перечисленными качествами в этом городе проблема.   И мало утешения, что описанный  лик  отдельного города  присущ  многим, очень многим городам России.  

P.S. И всё-таки среди фотографий есть одна, на которой прекрасный вид  Белёва.  На ней – Ока и высокий берег, поросший деревьями и кустарником.  За зеленью не видно строений. И слава Богу!

 Список иллюстраций:  1.Здесь родился Жуковский, 2.Белёв, центр, 3.Белёвская правда, 4.Белёв, ступени к Пушкину, 5.Бюст Жуковского в Белёве, 6.На месте дома Жуковского, 7.Ока, украшение города.

Примечания:

* Василий Андреевич Жуковский (1783-1852). Русский поэт, один из основоположников романтизма в русской поэзии, переводчик, критик. Участник войны 1812 года. Воспитатель наследника престола, Александра II. Наставник и друг Пушкина, его ангел-хранитель.

**   Образ поэта, своего друга и наставника, Пушкин создаёт в IV песне поэмы «Руслан и Людмила» в незабываемых строках, исполненных благодарности:

Поэзии чудесный гений,
Певец таинственных видений,
Любви, мечтаний и чертей,
Могил и рая верный житель,
И музы ветреной моей
Наперсник, пестун и хранитель!

Мнение Жуковского, его замечания были всегда ценны для Пушкина.
Чтение последней главы «Руслана и Людмилы» проходило в  новой квартире старшего товарища,   казённой – в Аничковом дворце. Оно было отмечено значительным событием: Жуковский подарил Пушкину свой портрет с надписью: «Победителю ученику от побеждённого учителя в тот высокоторжественный день, в который он окончил свою поэму «Руслан и Людмила» ».

___________________________________

От редакции сайта.

Описанная картина - не только плод небрежения «отцов города», хотя есть и таковое.

Глобальному капиталу, под контроль которого попала Россия, и его клиентуре в нашей стране совершенно не нужны малые города. Им даже в США города покрупнее не нужны. Поэтому компрадорскими силами придуман чудовищный план стягивания всего уцелевшего населения российской глубинки в 20 «агломераций. Остальная территория страны будет предана запустению, саморазрушению, а также распродаже зарубежным инвесторам (которые очистят пространство от всего живого). Финансирование малых городов хронически сокращается, любое производство свертывается, социальная сфера уничтожается. Еще немного продвижения «либеральных реформ» и корневая часть России погибнет. Если мы этого позволим…