Александр Щербаков. Общее дело – общее благо

Поиск более справедливого устройства нашей жизни, более разумной организации производства остаётся весьма актуальным для всех нас (не вечно же будут либералы-западники у власти!), и на эту тему вроде бы немало ныне говорится и пишется.   Однако довольно странным выглядит то, что в обществе, якобы строящем «социальное государство», почти напрочь забыта такая производственная единица, как «народное предприятие» с соответственной формой собственности на предметы, орудия и плоды труда. И в своих программах, с которыми шли на недавние выборы разных уровней кандидаты от дюжины партий, кажется, только коммунисты ставили задачу поддержки и развития народных предприятий.

Лично меня порадовало, что и накануне, на очередной встрече с Президентом России,  лидер КПРФ, глава думской фракции коммунистов Геннадий Зюганов, как сообщалось в печати, настаивал на повышении внимания к селу, к передовым хозяйствам, организованным по форме народных предприятий или близким к ним ЗАО (закрытых акционерных обществ)  и сельхозкооперативов. Подобные предприятия и по моим скромным наблюдениям отличаются более крепкой экономикой,  высокой дисциплиной и здоровой нравственной атмосферой в коллективах. И, ежели не возражаете, могу рассказать об этом на конкретном примере, взятом не из истории, а прямо из нашей «бучи», уже не «боевой», но ещё «кипучей».

       Несколько лет назад, в такие же осенние дни, мне посчастливилось быть в Иркутске  участником яркого  праздника «Сияние России», довольно известного, который иркутяне ещё называют «Днями русской духовности и культуры». И духовность здесь упомянута не всуе. У истоков праздника вместе со знаменитым писателем Валентином Распутиным, к сожалению, ныне покойным,  стоял владыка Вадим, архиепископ иркутский и ангарский. И Дни духовности и культуры  традиционно начинались с крестного хода и молебна «Во славу Земли Иркутской».

     Программа этих праздников обширна. Она ежегодно обновляется. Но стержнем остаются литературные встречи, в которых участвуют как местные писатели, так и 

мастера словесности из столиц и прочих городов и весей страны. С одной из писательских бригад мне и довелось посетить посёлок Белореченский и познакомиться там с замечательным  человеком Ильей Сумароковым, гендиректором  СПК «Усольский свинокомплекс», на редкость  успешного предприятия по нынешним временам. После встречи с читателями  (кстати, зал заседаний комплекса был полон любителями родного русского слова) гости в приватной беседе попросили гостеприимных хозяев рассказать о «секретах успеха» их фирмы  на фоне всеобщего и, кажется, бесконечного кризиса. На что Илья Алексеевич с сибирской прямотой ответил, что кризисы эти просто отговорки для неумех,  чтоб оправдать провалы в экономике. А если вести речь о сельском хозяйстве, то настоящий кризис в нём начался четверть века назад, когда мы разрушили крупные предприятия (колхозы, совхозы, животноводческие комплексы), поверив явной болтовне, что всех накормит частник с мелкотоварным производством. И что это была не ошибка, а, похоже, злой умысел: похерив АПК, лишить страну продовольственной безопасности. Ведь преимущества крупного хозяйства перед мелким – аксиома. И неча ссылаться на Америку. Одно дело – американский фермер с дойным стадом в две тысячи голов, новейшими технологиями, и совсем другое –  российский  «хозяин подворья» с двумя коровёнками и вилами в руках. Какой он «инноватор» и конкурент на рынке?

      И «секрет» успеха нашего предприятия, подчеркивал Сумароков, в крупном промышленном производстве, да ещё в исключении посредников.  Комплекс производит живой массы свинины 12 тысяч тонн в год, и всю продукцию сам перерабатывает. Выпускает колбасные изделия, полуфабрикаты, копчёности, прочее, и свыше 90 процентов продуктов реализует через свою торговую сеть. Имеет восемь фирменных магазинов 

в Иркутске, пять – в Усолье,  по одному – в Черемхово, Ангарске, других городах, всего – два десятка. (Теперь их, наверно, ещё больше). Продавцы

в магазинах тоже свои, и продукты туда доставляются своим транспортом. Комплекс работает на покупателя, с опорой только на него да на собственные силы. И что такое безработица, сокращённые дни, в коллективе не знают и не понимают. Работы хватает всем, так что сокращения и локауты по стране – следствие не абстрактного кризиса, а дело «косых» либо нечистых  рук  человеческих…

    –  Но всё же самый главный «секрет» нашего производственного кооператива или, если угодно, народного предприятия, – выложил, наконец, Илья Алексеевич решающий козырь, –  в форме собственности.  Дело в том, что собственность у нас – коллективная. Не директора, не бухгалтера, не инженера или рабочего, а общая, коллективная.

      И рассказал, как она сложилась. Во времена приватизаций, как помните, все, включая рабочих, бегали за ваучерами, наивно веря, что все станут собственниками. А в результате? Верно. Их элементарно надули. Ясно же, что при любых укладах были и будут собственники и наёмные работники. Первых  единицы, вторых тысячи. А чтобы кругом только хозяева с ложкой и никого – с сошкой, это от лукавого. И когда  командирам предприятий «сверху» сказали, что они могут взять себе побольше и стать  богачами, руководители, специалисты  Усольского свинокомплекса, в отличие от многих коллег, на эту наживку не клюнули. Они собрали весь коллектив от рабочего до директора и с общего согласия решили, что делить предприятие не будут, ибо справедливо и без потерь это сделать невозможно. Ради сохранения производства, технологий, рабочих мест в решении записали: наше народное предприятие принадлежит всем членам кооператива (ныне их 780), разделить его можно только общим решением и только после ликвидации. То есть продать, деньги по карманам и – разбежаться. Но этого, как видим, не случилось доныне.  Хотя находились ловкачи со стороны, угрожали: вас же можно обанкротить!  Что ж, нынче всё возможно, однако «усольцы»  умеют хранить и защищать свою собственность, своё общее дело.

      Да ведь и есть ради чего. Прежде всего – ради справедливости, царящей на предприятии. Начиная с того, что здесь платят каждому по труду (или близко к тому), то есть, считай, по евангельской заповеди. Все руководители:  директор, замы, инженерный, бухгалтерский состав, начальники цехов – на зарплате, начисляемой по коэффициенту от среднего заработка рабочих. У директора коэффициент – 4, у разных специалистов – 3-2, а средняя зарплата рабочего под 30 тысяч.  Никто не обижается. Хотя  у рабочих ещё бывают премии, надбавки, а у чиновников только зарплата и никаких там «бонусов».

    Какая общественная польза от кооператива? Он исправно платит  налоги во все бюджеты и внебюджетные фонды, в общей сложности более 120 миллионов рублей в год. Социалку, по закону, передал муниципалитету, а музыкальную школу, что сам строил, отдал в бесплатную аренду отделу культуры. Дома в посёлке приватизированы жильцами. Своим работникам, живущим в них, предприятие  выдаёт компенсацию по оплате коммунальных услуг по две и более тысяч рублей в месяц, в зависимости от стажа работы, кормит всех бесплатными обедами, каждому отпускает по четыре кило мяса ежемесячно, тоже бесплатно. К праздникам всем работающим и пенсионерам дарит наборы продуктов. Так что в среднем за месяц выходит прибавка в пять тысяч рублей минимум.

     Слыша всё это, невольно задашься вопросом: коли народное предприятие столь жизнеспособно, платежеспособно и к тому ж демократично, то почему эта форма собственности и хозяйствования не развита в нашей стране? Ведь действуют же похожие в США, в Канаде, в Израиле, знаменитом своими кибуцами, вроде наших прошлых колхозов.  По мнению Ильи Сумарокова,  распространение  народных предприятий у нас в принципе возможно, если будет политическое решение. Понятно, что те, у кого в руках 90 процентов акций на собственность, на землю, сами их обществу не вернут. Но можно, не рубя голов, выкупить лет за 20 (пять процентов в год) по государственной цене, как делают, скажем, китайцы. Можно другую форму найти. Ясно же, что приватизация прошла несправедливо. А справедливость, по  Фёдору Достоевскому, есть самая «резкая и характеристическая черта» нашего народа...

      Я не стал спрашивать Илью Алексеевича про его политические предпочтения и ориентации. Это было и без того ясно. Он многолетний депутат областного Законодательного Собрания «от КПРФ» и, наверное, коммунист с советских времён, не выбросивший и ныне билета, как иные перевёртыши. Но кроме прочего было видно, что это ещё и просто  мудрый русский человек, готовый строить отношения с людьми не на политических пристрастиях, а на здравом смысле, на общественном интересе, на совести и справедливости.