75-летию начала Великой Отечественной войны посвящается!

23.06.2016

БОРИС КАЛАЧЁВ

10-11 декабря 2015 года в Центральном пограничном музее ФСБ России прошла XIX конференция «Исторические чтения на Лубянке» на тему: «Деятельность органов безопасности России в XIX−XXI вв.». Конференцию организовывали Федеральная служба безопасности Российской Федерации, ФГКОУ ВПО «Академия Федеральной службы безопасности Российской Федерации» и Общество изучения истории отечественных спецслужб. К участию в исторических чтениях приглашались преподаватели и научные сотрудники ФСБ, МВД, Минобороны, внешней разведки, ФСО, профессорско-преподавательский состав из гражданских высших учебных заведений, научно-исследовательских институтов, архивные и музейные работники, то есть те, кто изучает проблемы истории отечественных спецслужб. Присутствовали представители СМИ, включая зарубежные издания.

На этом крайне интересном форуме выступил и автор публикуемого материала с краткой презентацией: «Из Отчётов Разведотдела Штаба Краснознамённого Балтийского Флота об операциях на острове Гогланд в августе-сентябре 1943 года». Доклад посвящался юбилею Великой Победы, акцент делался на деятельность военно-морской разведки Ленинградского фронта в акватории Финского залива.

Но поскольку с публикацией материалов конференции вышел непредвиденный сбой, постольку автор считает возможным поделиться эксклюзивными рассекреченными сведениями с широкой аудиторией. Сделать это будет вполне уместно по случаю 75-летия со дня нападения на нашу Родину немецко-фашистских захватчиков – гитлеровских нацистов.

Надеюсь, излагаемый материал читателей электронного информационно-аналитического журнала заинтересует.

***

Вышло так, что у меня, человека от морской службы далёкого, на руках оказались уникальные архивные документы времён Великой Отечественной войны о работе одной из советских спецслужб – военной разведке, а точнее, разведке военно-морской. Обычно важными секретами, пусть они удалёны от современности на десятилетия, и даже на столетия, их хранители делятся неохотно. Однако, как говорится, всё в руках Божиих. Так и на этот раз получилось, причём с оригинальной прелюдией. Но обо всём – по порядку.

…В конце 2012 года дайверы из подводно-поисковой экспедиции «Поклон кораблям Великой Победы» обратились к депутату, председателю комиссии Государственной Думы, директору ФСБ России в 1996-1998 гг., генералу армии Ковалеву Николаю Дмитриевичу с неожиданной просьбой. Суть обращения: помочь в получении доступа к архивным документам о высадках с борта подводной лодки разведгрупп на острова Гогланд и Большой Тютерс.

Сведения эти были нужны для увековечения памяти погибших военнослужащих, из числа сражавшихся с нацистами и их союзниками на Балтийском море. На эту тему одним из российских телеканалов снимался тогда документальный фильм, его создателям архивные материалы и оказались нужны. Они обратились к дайверам, кто привлекался к подводным съёмкам, те – к депутату.

Для справки уточню, что руководитель названного выше проекта Константин Богданов, между прочим, лауреат премии Русского Географического Общества (РГО) в номинации «Человек года» (2014). Награду ему вручал лично глава государства Владимир Владимирович Путин. Президенту нашей страны и Первому вице-президенту РГО, дважды Герою Артуру Николаевичу Чилингарову профессиональный подводник давал пояснения о проводимой его командой поисковой деятельности непосредственно на пограничном острове Гогланд.

А рассказать было о чём, так как за прошедшие десять лет с момента возникновения проекта «Поклон кораблям Великой Победы», ребята ежегодно исполняли внушительный объём качественной патриотической работы по увековечиванию подвигов военнослужащих имперского и советского Военно-Морского Флота, погибших в пучинах моря.

В числе достижений, например: обнаружение линейного корабля-парусника «Лефорт» (затонул в 1857 г.); выяснение мест гибели моряков, военно-морских лётчиков; подводных и надводных кораблей времён Первой и Второй мировых войн; отдание воинских почестей в точках гибели экипажей и служение панихид по душам усопших; проведение массовых мероприятий среди населения береговой зоны Чёрного и Балтийского морей; проведение международных акций. В общем, очень полезная для сбережения военной истории страны патриотическая деятельность.

Депутат Н.Д. Ковалев, как патрон проекта с момента его внедрения в практику в 2005 году, пошёл навстречу представителям телевидения, подготовил депутатский запрос в Главное управление Генерального штаба Вооружённых Сил Российской Федерации, проще – ГРУ.

В Главке телевизионщикам тоже пошли навстречу, в ответном письме приложили подборку уникальных материалов со словами: «Направляем в Ваш адрес копии рассекреченных архивных документов и справочные материалы, которые, надеемся, будут использованы в документальном фильме для сохранения в памяти потомков исторической правды о борьбе наших сограждан с фашистскими захватчиками».

Так с документов, семь десятилетий хранившихся в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО РФ) под грифом «совершенно секретно», был снят один из покровов Изиды. Чем учёные и публицисты, а в целом гражданское общество обязаны, к глубокому сожалению, покойному ныне начальнику ГРУ генерал-полковнику Сергуну Игорю Дмитриевичу (1957-2016). Огромное ему и его подчинённым за это спасибо!

Авторитетное напутствие должно было бы стать руководящим в процессе обработки полученных материалов их заказчиками. Однако в вышедшем в 2014 году документальном фильме «Тютерс – таинственный остров» о военно-морских разведчиках упомянуто как-то вскользь, использована лишь толика от объёма представленных архивных документов.

В другом, двухсерийном документальном фильме «Гогланд. Война на холодных островах», о военной разведке – вообще ни слова.

Как-то несправедливо получилось по отношению к тому гигантскому труду, который был приложен сотрудниками ЦАМО и ГРУ в процессе перевода архивных документов из категории закрытых в категорию публичных. Процедура рассекречивания – занятие не одного дня, недели, месяца, а то и года: собирается специальная комиссия из квалифицированных экспертов, просматриваются тома бумаг (а это – тысячи страниц!), тщательно отбираются нужные листы, каждый обсуждается, какая-то информация отсекается… Такой кропотливый труд надо ценить.

Думаю, хотя бы фрагментам того, о чём не поведали широкой аудитории документалисты-телевизионщики, справедливо придать публичный характер. По мере описания буду ссылаться на выборочные открытые источники – военные мемуары.

И ещё о другом принципиальном моменте. На одном из полученных архивных документов крупными буквами, отчётливо, начертана довольно резкая резолюция, она открывается словами: «Не стесняйтесь сказать о наших недостатках». Это пожелание также легло в основу излагаемого повествования.

В виду объёмности материала, остановлюсь лишь на одной истории – высадке военно-морских разведчиков на Гогланд и начну с краткой характеристики острова.

В историческом ракурсе Гогланд – это клочок морской территории, которая переходила в течение двух столетий, из рук в руки восемь раз. В конспективном изложении его хронология такова:

СЕНТЯБРЬ 1743 года – включён в состав Российской Империи согласно Абоскому мирному договору со Швецией.

ОКТЯБРЬ 1920 года – перешёл под юрисдикцию Финляндской Республики согласно Тартускому мирному договору.

ДЕКАБРЬ 1939 года – занят морской пехотой РККФ.

МАРТ 1940 года – перешёл под юрисдикцию СССР согласно Московскому мирному договору.

ДЕКАБРЬ 1941 года – оккупирован финнами после оставления острова гарнизоном советских войск.

ЯНВАРЬ 1942 года – отбит у финнов подразделением морской пехоты РККФ под командованием полковника А.А. Баринова.

МАРТ 1943 года – оккупирован финскими войсками после вынужденного отступления остатков подразделения морской пехоты РККФ из-за отсутствия боевой поддержки с материка.

СЕНТЯБРЬ 1944 года – передан в распоряжение советских войск после разрыва летом того же года союзнических отношений Финляндской Республикой с нацистской Германией и вступления Финляндии 19 сентября 1944 года в антигитлеровскую коалицию.

ФЕВРАЛЬ 1947 года – принадлежность острова Гогланд юрисдикции СССР подтверждена Парижским мирным договором 1947 года.

НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ – входит в состав Ки́нгисеппского муниципального района Ленинградской области Российской Федерации.

С финского языка Гогланд переводится как «Высокая Земля». За годы владения островом Российской Империей, Советским Союзом и Финляндией военные и спецслужбы оборудовали на нём столько секретных мест, тайных убежищ, что когда Гогландом командовали русские (советские), они не всегда могли обнаружить финских лазутчиков. А финны соответственно – русских (советских).

Длина острова – около 11 км, ширина – близко к 2,5 км. Поверхность – сплошной гранит, образующий несколько холмов, покрытых густым хвойным лесом. Опоясан бухточками, есть тихие гавани, во внутренних впадинах четыре пресных озера. Колебания температуры: от +40 до +280C в августе и от –70 до +260C в сентябре.

Стратегическая важность Гогланда заключается в его расположении. В Великую Отечественную войну финская артиллерия острова не пропускала суда из советского сектора Финского залива в Балтийское море, а из него – в Атлантику. Но что важнее, Гогланд являлся одним из ключевых узлов в системе минных заграждений тех военных сил, кто им владел.

Разведгруппы на остров доставлялись подводной лодкой типа «М» – «Малютка». Первым командиром корабля «М-96», спущенном на воду в 1938 году и встретившим начало Великой Отечественной, стал легендарный капитан третьего ранга Александр Иванович Маринеско (1913-1963), к тому времени кавалер ордена Ленина, плотно задействованный в тайных операциях советской военно-морской разведки. На ряде сайтов Интернета о нём пишутся далеко не лестные отзывы, но достаточно открыть мемуарную литературу, допустим, командующего Краснознамённым Балтийским Флотом (КБФ) адмирала Владимира Филипповича Трибуца (1900-1977) и восприятие о капитане «Малютки», якобы исключительно пьянице, дебошире, бабнике и организаторе азартных игр, меняется кардинально. Становится понятно, что недруги нашей страны как прежде, так и сегодня остаются большими мастерами по переписыванию российской истории, будь она имперская, советская или современная российская. Так вот, адмирал Трибуц вспоминал: «Во втором эшелоне отличилась «М-96». Её командир А.И. Маринеско, несмотря на серьёзные повреждения, полученные лодкой от артиллерийского обстрела в феврале (1942 г. – Б.К.), сумел выполнить сложный ремонт и наладить отменную подготовку экипажа». (Трибуц В.Ф. Балтийцы сражаются. – М.: Воениздат, 1985. – С. 267).

В марте 1943 года А.И. Маринеско перевели на более солидную по тоннажу и другим характеристикам подлодку «С-13» серии IX-бис (С – средняя) с экипажем из 42 человек. На ней Александр Иванович продолжал давать жару фрицам на Балтике, в частности, нанёс серьёзный урон врагу потоплением транспортов «Wilhelm Gustloff» и «General Steuben».

«М-96» у него принял одногодок – капитан-лейтенант Николай Иванович Карташев (1913-1944), кавалер ордена Красного Знамени и медали «За оборону Ленинграда». Дальнейшая боевая судьба подлодки сложилась трагически. 8 сентября 1944 года «М-96» напоролась на мину и затонула со всем экипажем из 18 краснофлотцев вместе с командиром. Вечная им память.

Но в августовские и сентябрьские дни 1943 года, о которых идёт разговор, подводники были живы, энергичны и выполняли секретную миссию – заброску двух групп сотрудников Разведотдела штаба Краснознамённого Балтийского Флота (далее – РО ШКБФ) на Гогланд. Так того требовала оперативная обстановка, для её разъяснения требуется ещё одно отступление.

***

Командующий Ленинградским фронтом генерал-полковник Л.А. Говоров (1897-1955) совместно с командующим Волховским фронтом генералом армии К.А. Мерецковым (1897-1968) только-только завершили Мгинскую наступательную операцию (22 июля-22 августа 1943 г.).

Завязавшаяся жесточайшая схватка не позволила нацистской группе армий «Север» перебросить часть сил под Курск. Теперь же советским командованием готовилась новая, более мощная акция – Ленинградско-Новгородское стратегическое наступление силами Ленинградского, Волховского и 2-го Прибалтийского фронтов. В этой операции, целью которой ставилось окружить и разгромить гитлеровскую группировку армий «Север», полноценно ликвидировать блокаду Ленинграда и освободить Ленинградскую область, своя роль отводилась КБФ (адмирал В.Ф. Трибуц) и авиации дальнего действия (маршал авиации А.Е. Голованов).

Перед балтийскими моряками ставились задачи содействовать войскам фронтов в обороне и в наступлении, нарушать вражеские коммуникации по всему Балтийскому морю и в Финском заливе в частности. Эффективно исполнить порученное Балтийским краснофлотцам удалось бы только после выяснения месторасположения систем минно-сетевых заграждений, а вместе с ними средств обнаружений советских военных кораблей и противолодочных сил. Минные поля и прочее гитлеровцы и финны выставили эшелонами на разных глубинах, но оставили для прохода своих судов секретные фарватеры. Рубежи такого рода перекрытий в Финском заливе включали в себя и остров Гогланд. Только по линии «Zeeigel» («Зееигель») – о. Гогланд-Хапассарские шхеры-Нарвский залив – противник установил, по некоторым сведениям, свыше 13 тысячи мин и минных защитников.

Справка из Большой Советской Энциклопедии М.: «Советская энциклопедия», 1969-1978:

«Минный защитник, вид минного оружия, предназначенный для защиты минных заграждений от вытраливания мин противником, использующим тралы или параваны-охранители. М. з. по конструкции напоминает морскую якорную мину, в которой вместо собственно мины используется буёк, прикрепленный тросом к якорю, находящемуся на морском дне. На якоре или специальном тросе крепится магазин, удерживающий 3—4 буйка (поплавка), имеющих подрывные патроны. При постановке буёк отделяется от магазина и держится на буйрепе (тросе) под водой. Трал, задев буйреп, скользит по нему и подходит к патрону, который, взрываясь, перебивает трал. После взрыва автоматически всплывает очередной буёк с патроном. М. з. изобретён в 1914 русским учёным П. П. Киткиным».

Другая минно-сетевая линия, в которой были задействованы плёсы Гогланда, дополнялась островами Вигрунд и Б.Тютерс. Здесь ярусами по всем глубинам противник рассеял антенные, донные и якорные мины, плотно перекрывающие восточную часть Финского залива.

Противолодочные сети с ячейками 4 на 4 м, монтировались из стальных тросов диаметром 18-мм, высотою 60-90 м и длинною до 55 км. Стальные поплавки-конусы поточным производством выпускались в Третьем Рейхе, тросы – в Норвегии.

Кроме того, на Гогланде стояли три шумопеленгаторные станции, прожекторные установки, посты наблюдения и связи, береговые батареи и прочая оборонительно-наступательная техника, устройства и постройки. Водные периметры контролировали боевые суда – сторожевые катера, противолодочные корабли, тральщики, подводные лодки.

Вновь обратимся к воспоминаниям адмирала Трибуца: «К началу кампании 1942 года фашисты сильно укрепили остров (Гогланд – БК), в трёх его бухтах были стоянки для катеров и сторожевиков. А на всех плёсах вокруг острова поставлены минные заграждения со скрытыми проходами. Это был первый и очень трудный рубеж для наших подводных лодок, отправляющихся в Балтийское море… Всего на гогландской позиции врага с 1942 до середины сентября 1944 года поставлено предположительно свыше 30 тысяч мин и минных защитников. А целиком в Финском заливе с 1942 года обеими сторонами было поставлено около 70 тысяч мин и минных защитников».

Так как потенциала морской (катерами) и воздушной (самолётами) разведок недоставало для более достоверного выяснения сил и средств, имеющихся в распоряжении противника, требовалось присутствие на островах сотрудников Разведотдела. Тщательно подготовленные военно-морские разведчики могли умело вести скрытное круглосуточное наблюдение за распорядком жизни на островах и в окружающих водах. Передаваемая ими по радио информация дополняла штабные карты нужными сведениями о дислокации морских и сухопутных войск неприятеля, расписании перемещения кораблей, фарватеров, по которым они передвигались и т.д.

Добытые сведения служили верным ориентиром для надводных и подводных кораблей КБФ, когда они проникали во вражеские воды. Советский военно-морской флот уже не был наглухо, как на то надеялись гитлеровцы и их сателлиты финны, заперт в акватории Кронштадта или острова Лавенсаари (сегодня – о. Мощный). Без надёжных знаний о минных картах потерпели неудачу немало наших подлодок, пытаясь вслепую преодолеть заградительные линии, сооружённые в 1941-1943 годах. На это указывает трагическая статистика. Во время «зимней войны» с Финляндией в 1939-1940 гг. Балтийский флот потерял одну подлодку, подорвавшуюся на мине. И ни одного корабля, погибшего в силу других обстоятельств, особенно пропавших без вести, что с высокой степенью вероятности предполагает затопление субмарины после подрыва на мине. Совсем другая оперативная ситуация сложилась в 1941-1943 годы: противник нанёс ощутимый урон военной экономике СССР на Балтийском театре военных действий.

Ниже автор предлагает на обозрение таблицу потерь советских подводных лодок на Балтике в годы Великой Отечественной войны. Таблица составлена на основе изученной им мемуарной литературы и не претендует на 100-процентную достоверность.

Последовательное снижение боевых потерь во многом объясняется реализацией данных морской, воздушной, других видов разведок в ходе траления кораблями КБФ Финского залива, например, Восточного гогландского плёса, что подробно описал участник тех событий Юрий Владимирович Ладинский в книге «На фарватерах Балтики» (М.: Воениздат, 1973. – 160 с., ил.). Тем самым ударные, десантные и грузовые суда КБФ обеспечивались надёжными проходами для оказания поддержки сухопутным силам, как то и наказывал Военный совет Ленинградского фронта.

Советское командование требовало от РО ШКБФ точных сведений о численности финского и немецкого гарнизонов на Гогланде и Б.Тютерсе, их вооружении, других деталях и потому ещё, что Ленинградско-Новгородским стратегическим наступлением Ставка Верховного Главнокомандования (ВГК) намеревалась «прощупать» политические настроения Хельсинки. Понять, удастся ли финнов склонить демонстрацией силы оружия РККА к пересмотру союзнических отношений с Третьим Рейхом. Так ли уж слепо северо-западный сосед верит в победу Гитлера над СССР и не будет ли политически выгодней финнам повернуть оружие против нацистов, принудивших силою стать их военным «союзником»? Пойдёт ли Хельсинки навстречу политическим и военным интересам Москвы или придётся финский народ, который 108 лет миролюбиво процветал в составе Российской Империи, «предать мечу и пожару», а Главнокомандующего Вооружёнными Силами Финляндии – маршала Карла Густава Эмиля Маннергейма признать военным преступником, нацистским прихвостнем? Ведь в случае реализации сценария «СССР + Финляндия» против бесноватого фюрера людские, политические и экономические ущербы Советского Союза в Великой Отечественной войне оказались бы поменьше, чем при другом варианте бескомпромиссных сражений.

Проще говоря, действия советской военно-морской разведки в Финском заливе являлись одним из множества взаимосвязанных элементом в стратегических замыслах Кремля по уничтожению гитлеровской коалиции на Европейском театре военных действий.

Итак, как проходила в конце лета – начале осени 1943 года одна из разведопераций РО ШКБФ на острове Гогланд?

***

…28 августа 1943 года, юго-западная часть острова Гогланд, приблизительно 23:00, глухая ночь. Подлодка М-96, умело миновав хитросплетения минных заграждений, что уже надо признать подвигом, тихо, на электромоторах, подошла к берегу на расстояние 20-25 м[1], стараясь угодить в тень, отбрасываемую контурами острова. Краснофлотцы надувают шлангом от магистрали низкого давления экспериментальную резиновую шлюпку, проходившую испытание в боевых условиях, укладывают оружие, боеприпасы, продовольствие, оборудование, экипировку. Из отсека приглашается первая группа разведчиков – «УВАР» (позывной «302») и «ХАРИТОН» (позывной «322»). Вторая группа остаётся на подлодке, ждёт своего часа. Весь путь первая и вторая группы размещались изолированно друг от друга, в разных отсеках субмарины.

Разведчики выходят на верхнюю палубу корабля, на свежий морской воздух, осматриваются, вроде бы всё тихо, спокойно. До их появления командир подлодки и вахтенный сигнальщик тщательно всматривались в береговую полосу и «никаких признаков шума или огней» не обнаруживают. Состояние ветра и моря – два балла. Сотрудники Разведотдела усаживаются в шлюпку, отваливают от борта.

Документами прикрытия они не обеспечены, один экипирован в форму финского солдата, другой – красноармейца (на то – свои причины), но работа обоих должна осуществляться в условиях «абсолютной скрытности» в течение 20 суток. В распоряжении группы передана «Камбала» – агентурная малогабаритная радиостанция, сконструированная начальником Специальной Лаборатории Радио-Узла Особого Назначения РО ШКБФ техником-лейтенантом К.Н. Шибаевым на базе радиостанции «Север». Предназначена для работы в тылу противника; на большом удалении обеспечивает устойчивую связь в КВ диапазоне.

Без учёта продуктов питания, рассчитанных на 35 суток, разведчики перевозили на остров 65 наименований предметов в разном количестве, необходимых для выполнения тайной миссии. Среди них: гранаты «Ф-1» – четыре; патронов ТТ – 200 штук; ватные брюки и телогрейки – два комплекта, бинокль, один пистолет ТТ, ППС-42 – по одному на разведчика...

После завершения работы им надлежало выйти на шлюпке обратно в море, в условленную точку для встречи с советскими сторожевыми катерами. А те, вновь через смертельно опасные гогландские минные позиции, доставили бы группу на остров Лавенсаари (ныне – Мощный). На нём – выдвинутая от Кронштадта вглубь Финского залива на 140 км маневренная военно-морская база КБФ, включая подразделение Разведотдела – передовой рубеж родной земли, осаждаемой врагами.

Так события излагаются в одном из Отчётов по оперативной работе Разведотдела штаба КБФ за сентябрь месяц 1943 года. Документ об успешной высадке сотрудников свидетельствует, цитирую: «Признаков противодействия или обнаружения сотрудников ПЛ (подводная лодка – Б.К.) не наблюдала».

А теперь представьте себе, как с таким внушительным списком экипировки военным разведчикам удавалось скрытно работать на Гогланде не один десяток дней? Когда остров регулярно прочёсывался финским гарнизоном вдоль и поперёк? Поистине Гогланд – остров полный военных тайн.

Но как развивались события дальше? Ответить точно – весьма затруднительно. Рассекреченные документы высвечивают противоречивые оценки о ходе и завершении разведоперации.

Так, из отчёта за август 1943 года (в пику Отчёту за сентябрь 1943 года), следует, что первая группа – «Увар» и «Харитон», цитирую: «…при подходе к берегу была обнаружена пр-ком (противником – Б.К.). ПЛ, проводящая высадку, была вынуждена отойти». – конец цитаты. Морской авиапоиск разведгруппы непосредственно после высадки, вероятно, утром, результатов не дал. Однако 6 сентября, на десятый лень после заброски, «302-го» и «322-го» подобрали советские сторожевые катера. (По инструкции, в случае утраты радиостанции разведчики добираются до условленного места спустя десять суток.).

Так как же всё-таки проходила высадка первой разведгруппы: обнаруживались сотрудники Разведотдела неприятелем или всё же проникли на остров скрытно? Очевидная путаница, потому что в другом фрагменте, в §7 Отчёта «УВАР» и «ХАРИТОН» жёстко и конкретно обвиняются в неисполнении задания. Согласно этому архивному документу «УВАР», цитирую: «умышленно выбросил радиостанцию и уничтожил шифродокументы, испугавшись трудностей долговременного пребывания на острове и самостоятельно, проделав лишь ничтожную работу, прекратил выполнение задания и начал возвращаться».

Непосредственный куратор разведгруппы – начальник Морского поста связи № 1 (МПС-1) РО ШКБФ майор Арапов выразил подчинённым письменные претензии: из-за отсутствия фотоаппарата, которым, к слову, группа не обеспечивалась, не были запечатлены «важные военные объекты». Аппаратура для прослушивания телефонных переговоров противника (по кабельной связи) не использовалась. И выразил мнение о целесообразности исключения «302-го» из сети сотрудников МПС-1.

Непонятно. Откуда вдруг такая разноголосица и смена служебных настроений? И вообще, каким образом «трусливый» «УВАР» смог очутиться в рядах профессиональных разведчиков? Что на самом деле произошло при высадке на остров? Вопросов возникает немало, но с огульными выводами спешить не следует.

В частности, «пугливым» «УВАРА» признать вряд ли уместно. До вылазки на Гогланд он, что видно из других архивных листов, участвовал в крайне сложной операции «Север»: три месяца в другой группе скрытно работал в условиях жутких морозов в тылу противника, в финских шхерах. За проявленное мужество был представлен адмиралом Трибуцем к ордену Красной Звезды, которым и был награждён.

Кроме того, добытые «302-м» и «322-м» сведения, переданные в Штаб КБФ не по рации, а отображённые ими на бумаге (карте острова Гогланд) по памяти после возвращения к своим, оказались насыщенными и оперативно значимыми. Оказались не менее важными, чем шифровки, транслированные через «Камбалу» второй разведгруппой в течение долгих 25 дней с другого конца острова Гогланд. (Из очередного Отчёта видно, что вторая группа на базу не вернулась, а само поведение разведчиков вызывает у руководства нерадостные предположения).

При каких же обстоятельствах «УВАР» принял решение об уничтожении радиостанции и шифров? Может, это случилось, когда шлюпка при подходе к берегу оказалась обнаружена финнами, и ничего другого делать не оставалось, как избавиться от аппаратуры и шифров? Но тогда неясно, каким образом обоим разведчикам удалось избежать боестолкновения с противником, незамеченными высадиться на остров, собрать ценную информацию, остаться в живых и успешно добраться до своих в заранее оговоренное время и точку Финского залива?

На эти и другие вопросы в имеющихся документах ответов не найдено. Есть только диаметрально противоположные оценки руководства о действиях подчинённых. Какие мотивы лежали в их основе – неизвестно. Объективная реконструкция произошедшей 73 года тому назад разведоперации требует углублённого изучения более представительного объёма архивных документов. А на них пока ещё стоит запретительный гриф, что не позволяет реализовать упомянутую выше резолюцию: «Не стесняйтесь сказать о наших недостатках».

В конечном счёте, после серьёзных штабных разборок, разведчиков пощадили. За «УВАРА» ходатайствовали авторитетные чины и «302-го» направили на контрольное задание. Во время его исполнения – 8 марта 1944 года – «УВАР» был убит финнами.

Кто же они, «302-й» и «322-й»? Настала пора вывести их, по большому счёту, людей мужественных, героических, из тени забвения, хотя сделать это полноценно всё-таки не удастся.

 «УВАР» или РЕТСЯ Эйно Иванович, 1917 г. р., урож. д. Ретселя Красносельского района Ленинградской области, финн. Окончил 9 классов, трудился помощником киномеханика, во время Финской кампании 1939 года служил в РККА переводчиком, демобилизован, работал финагентом. 1 июля 1941 года вновь призван на военную службу. Менее чем через год, 30.03.1942 переведён в военно-морскую разведку. Гогланд – место второго разведзадания.

70 с лишним лет военно-морской разведчик Рется считался пропавшим без вести, по другим источникам, – погибшим в августе 1943 года.

«ХАРИТОН» – просто гражданин СССР. Заброшен на Гогланд 28 августа 1943 г., первое задание. Напарник Э.И. Рется. Кто он, жив ли сейчас или где-то похоронен, ушёл из жизни в преклонном возрасте или был убит в военные годы – об этом рассекреченные документы ГРУ молчат.

…Остров Гогланд, да и остров Тютерс, на пару, по-прежнему хранилища многих тайн. Только в августе-октябре 1943 г. на них была произведена высадка четырёх групп военно-морских разведчиков. Восемь сотрудников кропотливо выполняли порученную Штабом КБФ работу. Из них один вроде бы погиб, шестеро, каждый, определены как «пропавший без вести». Личность восьмого – «гражданина СССР» –  по настоящее время не рассекречена.

***

Одна из причин высоких потерь сотрудников военно-морской разведки в рассматриваемый период времени (и не только из данной советской спецслужбы), а равно череда потоплений советских подлодок, другие неудачи Ленинградского фронта в акватории Балтийского моря – это активная работа успешно просочившейся в армию и на флот агентуры противника. Ведь по мере завоевания Западной Европы гитлеровские спецслужбы брали в той или иной степени под свой контроль агентуру спецслужб Франции, Голландии, Бельгии, Польши, Норвегии, других покорённых государств. И вся эта тайная армада начинала действовать в интересах Гитлера. В силу каких обстоятельств на первых порах советская контрразведка давала слабину – тема другого отдельного разговора. Об этом факторе, в частности, пишет начальник Управления регистрации и архивных фондов ФСБ России генерал-лейтенант Христофоров Василий Степанович в книге «Контрразведка ВМФ СССР. 1941-1945». Выпущена издательством «Вече» в 2015 году.

На всякий случай поясню, что зафронтовой разведкой ближнего и дальнего тыла в акватории Финского залива занимались с разной мерой интенсивности все разведывательные и контрразведывательные органы армии и флота Ленинградского фронта, например, подразделения контрразведки «СМЕРШ», Управления НКВД по Ленинградской области, Особые отделы. И все они теряли, особенно в 1941-1943 гг., своих сотрудников.

Допускаю, если кропотливо покопаться в ведомственных архивах той поры, вражескую агентуру, предателей вполне можно было бы сегодня вычислить. По опыту работы с историческими первоисточниками знаю: куда легче анализировать и оценивать события прошлого из далёкого будущего, чем находиться в этом прошлом (настоящем), когда окружающие события воспринимаются совсем иначе, в режиме реального времени. Предполагаю, итогами архивного розыска могут стать громкие (или публично неслышные) скандалы, вплоть до выноса праха разоблачённых «кротов» из могил престижных кладбищ для перемещения в безвестные места захоронений. Потому-то и рванули в прежде закрытые архивы зарубежные «исследователи» в лихие 90-е, когда перед ними распахнулись двери секретных фондов благодаря странной податливости в этом вопросе вновь назначенных руководителей соответствующих ведомств.

Хотя, конечно же, есть другие причины провалов и неудач на обсуждаемом театре военных действий Великой Отечественной, что также относится к теме отдельной большой беседы.

В заключение представляемой публикации хотелось бы внести два предложения.

Первое. Отчего бы не обратиться в государственные инстанции Финляндии, а может и Германии, с ходатайством проявить добрую волю и раскрыть устаревшие шпионские секреты об обстоятельствах захвата и местах захоронений или, в крайнем случае, хотя бы местах гибели сотрудников военно-морской разведки Балтийского флота? Чтобы отдать им подобающие воинские почести. Финский Президент Саули Ниинисте пригласил Российского Президента Владимира Путина в начале июля с.г. посетить город Наантали, за что выслушал отповедь разгневанной шведской дамы – экс-министра обороны Карин Энстрем. Может, в процессе визита в Финляндию, было бы уместно затронуть и поднятую балтийскую тему времён Второй мировой войны?

Второе. О Гогланде. Сегодня остров находится в зоне российского пограничного режима, но доносятся разговоры о превращении Гогланда в мировую туристическую Мекку. Нужно ли так поступать именно сейчас, когда международная обстановка вокруг нашей страны искусственно накаляется, а сам остров Гогланд ещё полон нераскрытых тайн? И секретов истекших веков, которые в наши дни по-прежнему раскрывать совершенно ни к чему.

[1] На разных листах архивных документов указываются неодинаковые сведения. На одних – 25 м, на других – 100 м.

Борис Калачев

член Российского философского общества, кандидат юридических наук, заслуженный сотрудник органов внутренних дел РФ

 http://www.lawinrussia.ru/node/432078