Предлагаем вначале вашему вниманию видеосюжет с участием писателя – натуралиста и эколога А.Е. Стерликова, подготовленный в результате плодотворного сотрудничества ленинградских и вологодских коммунистов.
Беседа корреспондента «Русского Лада» с писателем Анатолием СТЕРЛИКОВЫМ
Редакция сайта регулярно публикует материалы Анатолия Стерликова, которые он или его соратники присылают нам из Вологодской области. На этот раз предлагаем читателям «Русского Лада» беседу с нашего корреспондента с Анатолием Егоровичем.
КОРР. Анатолий Егорович! Каким выдался ваш полевой сезон в лесу? Что нового в Год экологии? Приостановилось ли истребление лесов Ленинградской и Вологодской области, разрушение уникальной природы Прионежья? Появились новые видео-сюжеты в Интернете?
–В этом году со мной приключилась большая неприятность. На деревенской дороге, на трубе через ручей, занесло на мотоцикле. Труба была покрыта влажной глиной, занесло, завалился, сломал ключицу. После операции вернулся с женой в деревню. Вроде как в санаторий на поправку поехали. Жена говорит: «Теперь будем жить, как все дачники. Кончились походы на дальние озера. Не мечтай!»
Ладно, думаю. Пьем утром кофе-чай, говорю жене: «На нашем деревенском болоте все ягодные кочки обчистили. Лежал в больнице – вокруг ягодные мхи перевернули. Видишь, до чего дожили: горсть клюквы для внучки не собрать… Как ни крути, а надо идти в лес, дальние мхи месить...». Жена отпустила, но с условием, чтобы я шел на болото, где избушка. Чтобы не ночевать у костра, под открытым небом. Прежде это случалось. А если ягоды нет, где избушка – возвращаться. Чтобы, значит, не искал ягоду по мхам, где нет избушки.
Теперь уже немногие знают, что в Советскую эпоху вырубки чистили, делали борозды, сажали ель, сосну. (Это у нас на Севверо-Западе России – ель, сосну, а в других регионах Советского Союза – что-то другое: саксаул, карагачи, фисташку…) Поэтому рабочие в лесу иногда избушки строили. Понятно, не где попало, обычно – на берегу озера, где ягодные мхи. Раньше никаких мигрантов не было, местные жители работали в лесу. А во время летних каникул и школьники работали, – дети лесорубов и лесоводов. Короче говоря, для себя строили избушки. До сих пор выручают таких скитальцев, как я.
Но всё равно получилось не так, как думалось за чашкой чая. Я не смог перейти ручей на ту сторону, где избушка. Бобры подняли уровень, за сотню метров теперь не подойти к ручью.
Ночевать пришлось на краю болота, на гривке с хороводом елей. Насобирал белого мха под елями, нарубил для костра смолевых сушин на болоте. Устроился! Даже воды наплескал в котелок, между кочками набирал воду для чая. Спал мало, даже и не спал, а дремал, но – в тепле и уюте. Только плечо немного ныло. Настроение было самое отличное. Хотя иногда снежная крупа сеяла. Под утро звёзды высыпали, кочки покрылись инеем. От костра жар, не поленился сушин нарубить. Лежу и радуюсь. Чай пью на ягодные кочки поглядываю…
Друзья мои! И под игом осенних ночей живет душа человеческая! Живет ритмами природы, живет в унисон с ритмами природы. Живет и радуется! А в городе мы живем ритмами урбанической, механической цивилизации. Ах, как хорошо лежать у костра, если всё сделать по уму. И если не думать о том, что творится в деревне, в лесах Оштинской долины…
КОРР. Расскажите как раз об этом. Было торжественно заявлено, что 2017 год – Год экологии. Не для того же, наверное, объявили, чтобы люди не думали о Великом Октябре, о социализме и социальной справедливости…
- Тут хуже некуда. В деревне появился новый котлован, подобный лунному кратеру. И лес рубят по склонам Оштинской долины. Несколько лет не рубили, а теперь опять возобновились вырубки. Как раз в Год экологии – и возобновились! Причем, рубят уже по крутякам, по которым стекают ручьи, питающие Ошту. По крутым склонам, насыщенным родниками и ключами. То есть начали истреблять леса водоохранной зоны… А это – деградация и гибель реки Ошты, – ее же летом и в засушливые годы питают одни только родники, ручьи родникового происхождения.
КОРР.Однажды на волнах патриотической Радиостанции Радио «СЛОВО» с вами беседовала Татьяна Дьячкова, которую радиослушатели называют народным юристом. Она заметила, что представители природоохранные органов в последнее время стали прислушиваться к вам. Не отрицают всё, как прежде. Высказала оптимистическое предположение, что карьер в деревне Курвошский Погост всё же будет закрыт. Что нового?
– Я и сам так думал! Всегда надеешься на лучшее. Но пока, повторяю, – хуже некуда. Напоминаю нашим радиослушателям, что в свое время в лицензии на разработку карьера я обнаружил фальсификацию. Написано черным по белому: «0,5 км к востоку от пос. Курвошский Погост». На самом же деле карьерная дорога, по которой вывозят песок и гравий, отвалы карьера – рядом с моим домом – 30 - 80 шагов. Сидишь на лавке, рукописи перебираешь или рюкзак готовишь в лес. А за окном рев самосвалов, грохот, пыль. В избе смрад отработанного соляра. Хотя на столе всегда букет сирени или флоксы.
Указываю на очевидную фальсификацию, а мне отвечают: «Расстояние определяется от географических координат центра участка недр… Таким образом, местонахождение месторождения, указанное в лицензии, является достоверным…».
Слышите: «Является достоверным!» Говорю чиновникам, призванным защищать природу Прионежья: «Уважаемые! Не сомневаюсь, что умеете читать и спутниковые, и обычные карты! Нажмите на кнопку компьютера, и всё увидите! Реальные расстояния увидите!».
При максимальном увеличении на спутниковой карте можно увидеть и мой дом. Хорошо различаются края карьера, карьерные отвалы, видим карьерную дорогу для вывоза гравия А карьерная дорога – часть карьера. Ну, всё видно! А вы мне пишите: «0,5 км восточнее пос. Курвошский Погост».
Слушают, улыбаются… Снисходительно улыбаются. И, как ни в чем не бывало, присылают мне бумажные слова бюрократических отписок. Особенно старается некая М.Пушкина из Волжской межрегиональной природоохранной прокуратуры, мастерица по этой части. Очень усердно пишет. Великий Александр Сергеевич ей бы позавидовал: у меня уже полное собрание сочинений Пушкиной.
КОРР.: А что же: проектировщики промышленного карьера никогда не были в деревне?
– Как же, бы-ы-ли… И разработчики проекта «Оштинское месторождение были, и пропагандисты-толкачи этого технократического проекта были. Уж им-то не понимать опасность карьера для жителей деревни Курвошский Погост! В деревне же нет никаких источников питьевой воды, кроме родников. Поэтому Марина Петровна Шлома, главный персонаж среди разработчиков и пропагандистов проекта, глядя на нас ясными честными глазами, уверяла, что родниковые жилы не будут вскрыты ни в коем случае. Теперь эта Шлома на пенсии, но дело ее живет…
Перерезаны не только водяные жилы, но даже вскрыты и водоносные пласты, питающие Онегу. Что касается родников в деревне и в ее окрестностях, то их во время добычи гравия и песка закатывают. Еще скажу, почему закатывают.
Можно сколько угодно ссылаться на измышленные «географические координаты центра недр», но шила в мешке не утаить. Особенно теперь, когда, напоминаю, всем доступны спутниковые карты, на которых всё нарисовано. Включите ноутбук или другое электронное устройство…. Посмотрите на карту. И сразу увидите разницу между расстоянием, указанным в лицензии («0,5 км к востоку от пос. Курвошский Погост») и реальными расстояниями. Увидите даже дровяной костер вдоль моего забора, но даже и кровельный конек различается. Домишко на въезде в деревню по левую руку в деревне и есть мое убежище. Там я живу.
У меня сложилось стойкое убеждение, что достоверная информация стала проблемой государственной безопасности. Ну, как может функционировать госаппарат такой большой страны, как Россия, если все чиновники, словно сговорились врать друг другу? Врут и снизу вверх, – и депутатам Госдумы, и Президенту! Ладно, врите, пишите друг другу и Президенту, что хотите. Но мне-то зачем врать?! Я живу в этой деревне!
КОРР. Анатолий Еорович, припоминаю беседу на волнах Радио «СЛОВО» с участием народного юриста Татьяны Дьячковой. Она тогда заметила: «Судя по всему, в этих местах вообще нельзя устраивать промышленные карьеры. И оставшиеся лесные массивы надо сохранить».
– Если с деревенской горы Погост подняться на каком-нибудь летательном аппарате, то увидим, как близко Онега. Ну, совсем рядом! Расстояние между карьерными выработками в деревне и Онегой, а также между хищническим вырубками по склонам Ошитнской долины и Онегой каких-то десять километров. Много – пятнадцать. А ведь Онежское озеро, – уникальный биокомплекс – это совсем не то, что мы видим на обычной карте – водоем с четкой границей, с чертой по окружности. Это и прибрежные леса, и мхи, реки и ручьи, питающие озеро. Это и подземные водоносные пласты, которые в Южном Прионежье направлены в сторону Онеги. В материалах советских геологов и гидрогеологов, исследовавших наш район (между прочим, упоминается и моя деревня), я нашел подтверждение предположению нашего народного юриста.
Вот что буквально сказано в монографии, где опубликованы труды специалистов: «Считать описываемый водоносный комплекс хорошим источником централизованного водоснабжения… Основным водоносным горизонтом является протерозойский, залегает здесь на глубинах до 25 м и содержащий пресные воды… Хорошие фильтрационные качества покровных отложений способствуют загрязнению вод с поверхности… Необходимо предусмотреть зоны санитарной охраны водозаборов…»
КОРР.: Выходит, советские геологи и гидрогеологи дорожили водоносными жилами и горизонтами Южного Прионежья, предупреждали о загрязнении с поверхности, о возможной фильтрации загрязняющих веществ в глубину отложений. Предлагали разработать зоны санитарной охраны.
– И вот что мы видим сегодня в деревне: два котлована, один из них глубиной более 20 метров. То есть на уровне того самого водоносного протерозойского горизонта, на величайшую ценность которого указывали советские специалисты. Обращаю особое ваше внимание, друзья! Один из котлованов появился как раз в Год экологии….
Интересно было наблюдать, как однажды, после очередного моего письма депутату фракции КПРФ в Госдуме, сотрудники Вологодского природоохранного департамента измеряли глубину карьерного кратера. Нивелировщица брала отметки по самым низким краям карьера. При этом высокие игнорировала. Видимо, такая инструкция была. Ясное дело, с какой целью – уменьшить показатель глубины карьерной выработки и объемы извлеченного грунта. Я обратил на это внимание представителя Череповецкой прокуратуры. Тот сделал сотрудникам департамента замечание, обещал мне прислать результаты измерений. Но после того, как подал в суд на руководителей «Дорстройнеруда», то есть на фактических владельцев карьера, проиграл его, был уволен.
Ну, разумеется, «по собственному желанию» был уволен, тихо и без шума. Новые сотрудники и руководители Череповецкой прокуратуры в беседах со мной любезны и предупредительны. Доброжелательно беседуют по телефону. Но при этом не горят желанием встречаться на дне карьерных кратеров, как это делал уволенный сотрудник. И на свежих вырубках по склонам долины не хотят встречаться. Их объяснения в высшей степени удивительны и восхитительны: «Разъясняем, что в соответствии с Федеральным законом «О прокуратуре Российской Федерации» при осуществлении надзора за исполнением законов органы прокуратуры не подменяют иные государственные органы».
А если эти «иные госорганы» – Департамент Лесного комплекса или Департамент природопользования и охраны окружающей среды – не выполняют государственный долг?
А ведь было и такое дело. В январе 2015 года в разжиженном водоносном слое выработки утонул экскаваторный погрузчик. Его с большим трудом вытащили. Одному Господу ведомо, сколько нефтепродуктов попало в водоносные пласты, когда тащили бегемота из болота…. То есть когда барахтались в глине вокруг экскаватора, погружавшегося в жидкий пласт, когда тягачами и автокранами утюжили дно выработки, орошаемой родниками.
Вот вам и санитарные зоны! Вот вам и охрана «протерозойского водоносного горизонта»! …
После случая с экскаватором добытчики стали осмотрительнее. Источники и родниковые жилы, во время добычи гравия, стали засыпать грунтом и камнями. Прикатывать грунт колесами самосвалов. Этот оригинальный прием у добытчиков и называется ЗАКАТАТЬ РОДНИК.
Как видите, друзья, наш экологический словарь пополнился новым научным понятиям. А на лесных делянках зашпаливают ручья. Будет время, мы и об этом поговорим. А пока – просто запомним новые слова.
В последнем письме из Волжской прокуратуры есть сообщение, вроде бы вселяющее надежду: «ОАО ДОРСТРОЙНЕРУД реорганизовано в форме присоединения» к другому АО, «которым осуществлялось добыча недр без переоформления горно-отводного акта… В адрес директора предприятия внесено представление об устранении выявленных нарушений». Также в прокурорском письме говорится – я это место особо выделяю, большими буквами: «АКТЫ ПРОКУРОРСКОГО РЕАГИРОВАНИЯ НАХОДЯТСЯ В СТАДИИ РАССМОТРЕНИЯ». Извините за бюрократизмы. Но без этого никак. Надо же понять, как функционирует госаппарат. Поначалу меня эти слова приободрили, но тут же вспомнил, что такими словами заканчивались предыдущие прокурорские письма, когда появился кратер совсем рядом с моим домом.
Вспомним и такой факт, характеризующий Год экологии. 17 июня я был в селе Оште на торжествах по случаю очередной годовщины изгнания финских оккупантов с Оштинского рубежа. (Между прочим, история Оштинского рубежа свидетельствует о намерениях Маннергейма захватить как можно больше коренной Русской земли. И захватил бы, да немцев выбили из Тихвина). На мемориальном кладбище хоронили прах советских воинов, обнаруженных поисковиками. А тем временем вдоль ограды громыхали и пылили самосвалы, вывозившие из деревни гравий. Едва сдерживая негодование, подошел к сотруднику полиции. К лейтенанту, обеспечивавшему порядок у мемориала. Указал на самосвалы, попросил его вместе с сотрудниками ГИБДД пресечь очевидное безобразие.
Не получив поддержки со стороны полиции, обратился к Алексею Голику, депутату-коммунисту Вологодского областного Заксобрания. По окончании ритуала и торжеств мы с ним поехали в деревню. Здесь Голик отснял на видеокамеру факты разрушения природной среды, ёмкости с нефтепродуктами среди родников, прикатанных «камазами». Недавно я получил эти материалы. Качество удовлетворительное. Но, к сожалению, я не умею монтировать изобразительные материалы, придавать им форму, приемлемую для размещения в Интернете…
Интересное дело, уважаемые читатели! Губернатор Вологодской области Кувшинников и чиновники природоохранного департамента не раз уверяли в своих ответах, что карьер необходим «для «ремонта и строительства автодороги «Вытегра-Лодейное Поле». Частично для ремонта и используется… Например, засыпается Водлицкое болото. Но чтобы как следует засыпать это бездонное бУчило гравием и песком, потребуется не одна деревня Курвошский Погост. При бурении на трассе Вытегорского тракта в пробах находят фрагменты кирпичей минувших веков. Причём, в пробах, добытых с десятиметровой глубины. Говорят, для менеджеров строительных организаций Водлицкое болото – что-то вроде неистощимого клада. Можно до скончания века гнать сюда «вольвы» и «камазы», а попробуй-ка, проверь, сколько самосвалов на самом деле ухнули в бУчило, и сколько «камазов» (и по какой цене) сбыли строителями богатых особняков в Вытегре, в других городах Вологодчины….
Гравий, добытый в деревне, нередко продается также, например, на строительство никому ненужной автозаправки в селе Оште, еще одного источника загрязнения Онеги.
КОРР.: Но ведь нужно же где-то заправляться…
У меня тоже машина. И тоже мотаюсь в лесную деревню, в Прионежье. Туда и обратно – 800 км, даже чуть больше. Иногда обхожусь без заправки на трассе, одним баком обхожусь туда и обратно. Как раз автомобилисту тут всё понятно: ближайшая АЗС рядом – в окрестностях Вознесенья, – нет и 15 километров. Не так далеко от села Ошты и Вытегра – 60 километров, сто километров до Подпорожья. Что такое 60 км для автомобиля? Даже для социального легкового, как у меня? Да хотя бы и сто километров! Ездил на стареньком «Запорожце» в начале девяностых, не испытывал нужды в автозаправках, которых тогда было не так много… Зачем, спрашивается, напихали автозаправок на трассе – по Мурманской дороге до Лодейного поля? Или по Вытегорскому тракту, где нет крупных городов? Здесь нет даже и крупных сёл! Для устройства АЗС вырубают прекрасные лесопосадки советской эпохи, сосновые и еловые боры при дороге, гадят в ручьи и реки, загрязняют Онегу, Свирь, Ладогу… А мы ведь в Питере пьем из Ладоги! Главный водозабор, конечно, лежит на дне Невы, возле Ивановских порогов. Но Неву-то наполняют Ладога и Онега, это нам надо всегда помнить.
Но вернемся в деревню Курвошский Погост. Гравий, добытый в деревенском карьере, случалось, продавали на ремонт и строительство т.н. «технологической дороги» «Онегалеспрома». А это просто лесовозная дорога, по который вывозится лес, вырубленный в Шимозерье. Чудесное Шимозерье, которое так любят туристы. И куда мечтают вернуться вепсы, истинно лесной народ. (Как это ни удивительно, они всё еще мечтают!). По этой дороге также вывозят лес, вырубленный по склонам Оштинской долины, по водосбору реки Ошты….
В последнем письме Сергею Михайловичу Пантелееву, нашему депутату-коммунисту в Госдуме, я прошу его направить очередной запрос в Генпрокуратуру. Как и прежде, настаиваю на отзыве лицензии на добычу стройматериалов в деревне, настаиваю на закрытии карьера. Повторяю снова и снова: во время добычи гравия уничтожаются родники, вскрываются родниковые жилы, загрязняются водоносные пласты, питающие Онегу. Разрушается, уродуется прекрасный ландшафт деревни, ее окрестностей. Тут, пожалуй, уместно вспомнить встречу делегатов коммунистических и рабочих партий в Ленинграде, в Таврическом. Некоторые из них указывали на жгучие экологические проблемы, подчеркивали при этом, что речь идет о существовании самого рода человеческого. Прямо указывали на диктатуру финансового капитала. На человекоподобных хищников, по слову В.С.Никитина, коммуниста-публициста, известного общественного деятеля.
Я бережно храню собрание сочинений М.Пушкиной. В прошлом году она мне любезно сообщила: «ОАО ДОРСТРОЙНЕРУД направлено уведомление о возможности досрочного прекращения лицензии».
Согласен, господа прокуроры! Есть законные основания это сделать!
КОРР.: Анатолий Егорович! Пришло время завершать нашу беседу. В следующий раз мы поговорим о лесных делах в Год экологии, о вырубках по склонам Оштинской долины. Обстоятельно и подробно поговорим!
Публикуя беседу нашего корреспондента с Анатолием Стерликовым, мы пополнили ее видеоматериалами, отснятыми Алексеем Голиком, депутатом Вологодского областного Заксобрания. Это видео появилось на сайте СПБ-КПРФ.
Ред. сайта «Русский Лад».
Никитин Владимир Степанович
Тарасова Валентина Прохоровна
Панкова Алла Васильевна
Куняев Сергей Станиславович
Тарасов Борис Васильевич
Воронцов Алексей Васильевич
Самарин Анатолий Николаевич
Страница "РУССКИЙ ЛАД"
