Сергей Каширин. Дуэль с Довлатовым

или

ЗА ЧТО ПИПЛ ХАВАЕТ ВЕРТУХАЯ

Kashirin Sergej

Признаться, я долго, очень долго думал, колебался, писать ли мне продолжение очерка «Вертухай Довлатов». Почему? Да потому, скажу напрямую, что испытывал и поныне испытываю к этому типу брезгливую неприязнь. А это так или иначе не может же, наверно, не сказаться на объективности. Такая, понимаете ли, субъективная брезгливость. Ну, попросту говоря, презрение.

-- Да ладно, читатели подсказали, пиши. Пиши, мол, а мы рассудим. Занятный все-таки тип. То ли на манер Швейка писал, то ли и в самом деле Швейком был. Или пытался аля-Швейком быть.

Нет, я и тут еще не решался. Отвращение в себе преодолевал. Дело в том, что у нас с ним после двух неприятных встреч до рукопашной дошло, о чем и вообще не хотелось вспоминать. Это же ни в какие литературно-этические ворота не лезет, и объявить о том – сразу себя на предвзятость обречь. Впрочем, об этом потом, сперва о главном. О том, что вернуться к теме сама жизнь подтолкнула. Как? Считаю должным обстоятельно пояснить.

Читатель, разумеется, бывает разный. Начинающий, наивный, доверчивый, увлекающийся, придирчивый, любознательный, пристрастный, начитанный, проницательный , ну и т.д. и т.п. Русский читатель в силу своего русского характера, русской души – наивный, доверчивый. Тут не так давно встречаю и такое определение, как неискушенный, к коему у так записных бумагомарак этакое пренебрежительно-презрительное отношение: «пипл хавает…»

А ведь и впрямь -- хавает! Поэтому главное – подсовывать ему соблазнительное варево. Потому как оченно хотца свою образованность показать, а ему, хавающему пиплу, чтобы, значитца, не Иисус, а подешевше да пожирнее кус. Довлатов о себе написал, что с детства ненасытнм был. Сколько, бывало ни ест, все мало. Мама из-за его обжорства всю жизнь, вплоть до бегства в Америку одной картошкой питалась, бедная, все лишь ему совала-отдавала при ее мизерных заработках. Лишь там, в США, поела досыта.

А потом еще, повествует этот обжора в автобиографическом своем опусе «Наши», на его беду, ему и жена Лена такая попалась – прирожденно невозмутимая флегма. Во-первых, такая б, такая б, что в целом свете больше такой не сыщешь. А во-вторых, ну сущая идиотка. У других жены хоть круглые дуры, а тут… И посему, не выдержав, не просто развелась с ним, но после развода еще за море-окиян и в эмиграцию от него деру дала. Пришлось и ему, бедняге, за ней последовать. Не то чтобы из любви, а так, знаете, привычка. Да, в общем, главное, как и мама, тоже с идиотским долготерпением его аппетит ублажала…

А уж любовница Тася, о которой в «Филиале» со страницы на страницу от роковой любви изнывает, так та… Так она мало что прости Господи, так тоже и круглая идиотка, и еще и деньги с него без конца тянула. Иногда до последней копейки вытягивала. И так он с ней настрадался, так намучился, и с таким надрывом он о том повествует, что …

Да, впрочем, хавающий пипл наверняка эту развесистую клюквочку хавал. Для него она, собственно, и сварганена. В расчете на то, что из-за неодолимой привычки через замочную скважину подглядывать в чужую спальню у хавающего пипла завистливые слюнки рекой потекут. Тут ведь этот похотливый пипл так хавает, так хавает, с таким смаком уплетает – аж за ушами хрустит! Целыми кусками, не прожевывая, заглатывает, аж давится!

Тут – всегда пожалйста! –для него, для хавающего пипла, еще и «околодовлатовская» вкуснятина вон какая – сенсационная. Точнее сказать, нечто русофобское, чем особенно хавающий пипл радующе привлекающее:«Пушкинские Горы и Псков готовятся к встрече нового фестиваля», -- через Псковское агентство информации вещает миру и городу один из карманно-деморыночных псковских репортеров Александр Донецкий. И сразу же, что называется, разит сногсшибательной новостью наповал: «В следующем году на двух площадках Псковской области – в Пушкиногорском районе и в Пскове – состоится фестиваль, посвященный творчеству Сергея Довлатова: DOVLFTVFEST. А в конце сентября в регионе состоялась его презентация: в Псковскую область съехались, во-первых, кураторы тематических секций, на которые будет разбит фестиваль, а во-вторых – просто известные и успешные люди, для которых Довлатов – не просто имя.

Уразумели? Да уж…И даже не скрывая направленность -- «известным успешным, для коих…» Прямее говоря… Ну, сами понимаете, не для одного только пипла.

А вдобавок – еще и «крайне важное»пред ведуведомление: «На сегодняшний день до «Dovlatovfesta» осталось 364 дня.

Ух ты – как бы не опоздать, не проморгать -- отсчет! Обратныйотчсчет -- как перед пуском космической ракеты. Чтобы, значитца, от восторга и предвкушения у пипла и дыхание перехватило.Вот ведь какой предстоит пир! С размахом. С небывалым размахом – «на двух площадках Псковской области»! То есть пир – на весь мир. Гульнем! Отпразднуем! Попируем!Так чтобы ни одного дня попусту не теряли, готовились да в нетерпеливом ожидании аппетит у себя разжигали.

А как же! Вот ведь какое грандиозно-значимое сенсационно-всемирное значение придается намечаемому действу! Еще бы – Dovlatovfest! В дословном переводе на русский – праздник Довлатова. Но на русском о том и вещать-оповещать -- словно бы принижать особую значимость самого имени, достойного красной даты в календаре. Так что хотя и на древней исконно русской земле, но обозначить надо на звучном иностранном. Сегодня же это в моде. По древнерусскому Пскову идешь, а вывески сплошь иноязычные. Русский человек уже сегодня уже иностранцем себя на родной земле чувствует, впору переводчика нанимать, чтобы объяснял, где что.

Да, в общем, уже и по всей области так. Всякие там муниципалитеты, муниципальные поселения, сити-мити, мэры-пэры, лэди-блэди, сити-менеджеры, шизы- праймеризы, инауграции-профанации и т.д. и т.п.И если раньше председатели, то теперь президенты, хотя в переводе на русский «президент» -- это и есть председатель. А приведение к присяге – это инаугурация, говорят, на древневрейском… Ну, сами понимаете… на самом звучном…

Что, не так? Так. Это когда-то там были примитивные русские звания-названия вроде советов, председателей, градоначальников, а теперь – сверху донизу повсеместно всякое такое прочее, загадочно благозвучно и возвышенно забугорное. Так что слушайте, слушайте, читайте, люди города и мира, смакуйте ласкающую ваш русскоязычный слух оккупационно - иноязычную лексику и не говорите потом, что не слышали! Тем паче, что и сам Довлатов, хотя и не немец и не англичанин, но ведь и не русский. Соответственно и фамилию не русскими литерами обозначаем. А из преклонения перед ним даже отсчет за год до намеченного срока начинаем. По всему миру до того гремела слава о проводимых здесь ежегодно Пушкинских празднествах, а теперь…

До так называемой демократической революции «сверху», которую, глядя правде в глаза, следует назвать антирусской контрреволюцией (как заметил выдающийся современный русский философ Александр Зиновьев,«целили в коммунизм , а попали в Россию»), массовость ежегодных Пушкинских празднеств была поистине потрясающей. Говоря о себе, скажу, что для меня Александр Сергеевич Пушкин – именно кумир, и я по мере возможности старался обязательно бывать на этих празднествах в Михайловском. Какое же там было многолюдье! Я по профессии – военный летчик и не понаслышке знаю, что по подсчетам вертолетчиков, которые с высоты осматривали Михайловскую поляну, на ней в последние советские годы собиралось около ста тысяч человек.

А? Это - при псковском-то бездорожье в провинциальной глухомани! Это на сравнительно небольшой Михайловской поляне. Вам что-нибудь это говорит, довлатовские низкопоклонники?

Да, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя, не только в Пскове и Ленинграде, не только в Псковской и Ленинградской областях, а по всей стране каждый завод, каждое предприятие, каждая школа, каждый колхоз выделяли для поездки туда бесплатный для желающих транспорт. Сотни, тысячи читателей, Россия, русский великий народ нес дань великой любви своему великому русскому поэту. Что, замечу сразу, до умопомрачительной ненависти бесило жалкого завистника и русоненавистника Довлатова. А теперь вот предпринимается подлая попытка осквернить эти священные для нас пушкинские места позорным именем этого продажного шкурника от литературы, который, будучи в диссидентско-эмигрантских бегах, за тридцать иудиных сребреников поливал русофобскими помоями взрастившую и вскормившую его Россию с подмостков пресловутой радиостанции «Свобода». Действовавшую, заметим, под руководством и на средства американского ЦРУ.

Вам это нравится, господин хавающий пипл? На что уж Солженицын ненавидел треклятых коммуняк, но и тот не пошел на такое. А Довлатов – пожалуйста, с превеликим добровольным удовольствием! Восславим его великим празднеством в его честь!..

В треклятые «демократические» годы нашлись «плюралисты»а-ля довлатов, выступившие с тем, что Пушкинский праздник не стоит проводить каждый год. Да и вообще, мол, надо ли. Мало ли у нас других выдающихся литераторов, так что ж, вот так и ездить туда-сюда? Псковская писательская организация, насчитывавшая к тому времени около четырех десятков человек, с огромным трудом отстояла Пушкинский праздник, но при этом вдруг раскололась на две, отнюдь не дружественные. Уж на что древняя Псковская земля – русская, древнерусская, где, по словам Пушкина, русский дух и Русью пахнет, а и здесь даже среди писателей, оказывается, есть не русские, а выискались и выискиваются так называемые всего лишь русскоязычные, для коих и русский дух не по нутру, и Россия – «эта страна». Их иудиными стараниями Пушкинские праздники , прямо скажем, год от года хиреют. Хорошо, если соберут несколько сотен человек на знаменитой Михайловской поляне, а то и того меньше.

В последний раз мне довелось побывать там вскоре после вступления на должность губернатора Псковской области Андрея Анатольевича Турчака. Меня пригласили с тем, чтобы я там выступил, и мы поехали туда с главой Гдовского района Николаем Михайловичем Мироновым. Какова же была наша растерянность, что в списке выступающих меня, загодя приглашенного, не оказалось. Организаторы «почему-то» то ли забыли, упустили, то ли передумали. Мы кинулись выяснять, в чем дело, к губернатору, Однако тот лишь развел руками: вмешиваться в действия организаторов не удобно.

Попытались мы еще найти содействие у проживающей там депутатки Псковского областного собрания от фракции «Справедливой России» госпожи Есиной (справедливой же, справедливой! Да – увы! –«справедливой» именно в кавычках, но она от разговора уклонилась. Зато на могиле Пушкина громово витийствовал местный священник. «Пушкин в его земной жизни был великим грешником, много нагрешил», -- неприятно резанул слух его «проповеднически-авторитетный» голос, и Николай Михайлович, выразительно взглянув на меня, махнул рукой:

-- Ну и ну! Пошли… Поехали отсюда!..

Комментарии, полагаю, излишни.

Теперь, стало быть, по мечтаниям Александра Донецкого и иже с ним, массовыми и ежегодными должны стать фестивали Dovlatovfesta и, соответствено, столь же громкой слава Довлатова?! С замаскированным намерением оттеснить и постепенно даже заменить Пушкинские праздники. Что, впрочем, очень даже понятно. В свое время, помнится, в ноябре 2006 года в Псковской ленте новостей появился скандальный пасквиль того же Донецкого с бесстыдно злорадным заголовком «Поминки по псковской литературе». Пристрастия очевидны.

Так ведь и это еще не все. Обожаемый хавающим пиплом глашатай Псковского агентства информации Александр Донецкий хотя бы упомянуть об очередных Пушкинских празднествах « почему-то» напрочь забыл. Зато с все возрастающим умилением перед грандиозностью предстоящего Dovlatovfеsta «аж на двух площадках» сообщает, что участниками и гостями фестиваля будут персоналии из очень различных мест – из Одессы, Казани, Нью-Йорка и т.д. и т.п., «толком даже не знакомые друг с другом». (Ой ли!).

А «кураторы» будущего «массового действа» уже «заложили пробный камень» -- провели «полевые испытания». То есть своего рода репетицию.В деревне Березино возле «знаменитого ныне домика Михал Иваныча»,(«знаменитого»! ) уже знаменитого! – поскольку в нем во время оно несколько месяцев квартировал Довлатов, «4 июля открылся маленький частный музейчик Довлатова», их, кураторов, «ждал советский стол с угощениями: большой бутылью самогона, гранеными стаканами и бычками в томате».

Красиво подано, а? «Маленький…частный… музейчик… открылся..». Вот что значит сегодняшнее победоносное шествие капитализма! Невзрачная такая, старенькая деревенская бревенчатая избушка, а и в ней наподобие дореволюционного еврейского шинка забегаловка открылась , и некий так называемый новый русский уже денежку на ней это самое… гребет-зашибает, да местный люд вроде того же простодушного Михал Иваныча спаивает. А кураторы…

Бедные, бедные, несчастные-разнесчастные «кураторы»! (По сельскому недоумению-пониманию от слова «куры», что ли?) То-то пришлось им помучиться от таких «советских» яств. Можно представить себе их страдальческие физиономии. Но что поделаешь, искусство почившего в Бозе «в изгнании» от хронического алкоголизма диссидента в эмигрантских бегах Довлатова, вынужденного пробавляться таким «советским» столом, как и всякое искусство, требует жертв. Легко ли было ему гранеными стаканами осушать такие вот бутыли вонючего самогона! А ведь «мучился», осушал. Ибо от тоски изнывал, прозябая непризнанным гением в Пскопской медвежьей глухомани. Пушкин там и будучи в ссылке не запил, писал, творил, а бедный-несчастный-разнесчастный Довлатов, работая экскурсоводом, до того затосковал, что и запил по-черному, и начал окончательно спиваться. Благо, наследственное предрасположение имел…

Ради « светлой памяти» спившегося страдальца Довлатова и намечаемого в его честь грандиозного пира теперь вот и они, бедолаги-кураторы-демократоры, вынуждены были провести своего рода маленький пир («полевые испытания», как выразился Донецкий). «Остаканиться», как это делал их кумир Довлатов, морщась от мутного самогонного зелья и бычков в томате. Тем не менее, они эти «испытания» с честью выдержали, и «маститый Виктор Ерофеев, лично знавший Довлатова»,(о, какое счастье!), пользуясь моментом, рассказал, как он недавно снимал с французскими телевизионщиками фильм…(о, какая радость! И как это важно! --внимание! внимание!) под провокационным названием…«Реабилитация Дантеса».

Хоть и не ахти какой ароматный-приятный, но с «советскими» градусами самогон развязал язык «маститому демократически-рыночному плюралисту» Виктору Ерофеееву. Да и вообще ну как же, как же без такого фильма «к моменту». Тут же и «первый камень» в фундамент затеваемых новых празднеств и «пробный шар» на восприятие массового пипла. И…

И подлая попытка сделать намек на то, что – да, да, несчастного-разнесчастного Дантеса, которого даже родная дочь заклеймила и прокляла как убийцу великого русского поэта Пушкина, пора бы, мол, и реабилитировать. А то что же, дескать, это получается: время идет, а над ним висит всеобщее презрение. Как будто авторам этого намека и невдомек, что есть преступления, которые не имеют срока давности. А что до «маститого» Ерофеева – так ведь ему, видите ли, «лично знавшему Довлатова», доверено-поручено «курировать» секцию прозы, призванной рассказать «чем Довлатов жил, что его волновало и вдохновляло» (наряду и благодаря «остаканиваниям» гранеными стаканами). Посему «маститый куратор»ничтоже сумняся под воздействием самогонных градусов заявил:

«Нет ничего греховного, что Довлатова мы празднуем в Михайловском, потому что оба – и Пушкин, и Довлатов – настоящие.»

Врешь! Врешь, маститый без кавычек блудослов! Вот Бог шельму и метит. А тут еще дернул черт за язык -- проскользнула в этой вот оговорчке «нет ничего греховного»-- сомнительность в сказанном. Истинно, язык мой – враг мой!( А тут еще коварные самогонные градусы). Ну, да авось Бог не выдаст, свинья не съест, а пипл схавает. Поэтому – вперед, вперед, моя «история», то бишь нетрезвая и посему как бы и не совсем ответственная болтология:

«Довлатов умел увидеть и показать в капле воды целую Вселенную», -- просвещает для пипла (или пиплу)» маститый» куратор.

Господи Ты Боже мой, никто такого не умел, а Довлатов и увидеть и показать умел!..

Ну, да ладно, Донецкий либо в силу своей пипловой наивности, либо в роли завзятого подпевалы не подозревает, либо делает вид, что не понимает, какой он масти на чью мельницу льет свою сладкоречивость, но и масть, и песня знакомая. О чем более чем ярко говорит уже сам заголовок его восторженно-холуйского дифирамба: «Правильно выбранный адрес». В том смысле, что места проведения довлатовского фестиваля в Пскове и Пушкинских горах выбраны очень удачно. Очень даже «правильно»! Ведь здесь, мягко, очень мягко говоря, в расчете на желторотую доверчивость массово хавающего пипла затевается беззастенчиво лукавое «празднество», нацеленное на то, чтобы вот так, как бы в подпитии простецки, в более массовых «полевых испытаниях» примазать к славе великого русского гения Пушкина более чем сомнительную популярность очередного русскоязычного борзописца.

Подлость, прямо говоря, затевается. У Пушкина такие стихи есть – «Пир во время чумы», а тут самый что ни на есть довлатовский пир во время сегодняшней «демократической» чумы!

Называя вещи своими именами, намечена изощренно наглая идеологическая литературная диверсия. В объявленный в России годом русской литературы 2015 год главный удар нацелен на пушкинские места в Псковской области. Именно туда и прежде всего именно туда, где, по словам нашего великого русского национального поэта более всего веет «русский дух и Русью пахнет». И конечно же против основоположника русского литературного языка, основоположника и светоча нашей великой классической русской литературы – Александра Сергеевича Пушкина.
Именно поэтому не могу опять не напомнить свой очерк «Вертухай Довлатов», размещенный в интернете на сайте «Русский лад» в начале 2015 года, объявленного в России годом литературы. Когда-то этот, ныне будто бы «один из самых читаемых» литератор, удостоил меня своего внимания, поведал о нашей с ним деловой встрече и, будучи уже там, за морем-океаном, опубликовал клеветнический опус в переводе на английский язык. Где с нажимом подчеркнул, что я разговаривал с ним с простодушием идиота.

Я, в общем-то, тому и не удивился. Если уж, веря его автобиографическому клеветончику «Наши», у него и жена Ленка круглой идиоткой была, и вообще все его родные, начиная с отца и дядей (ради красного словца не пощажу и родного отца!), и каждый встречный-поперечный около того, то чего ж тут на бедняжку кукситься как мышь на крупу. Не повело человеку в жизни. Чуть перефразируя Пушкина, дернул его черт с его благородством и гениальностью в такой вот идиотской семье родиться! Ну, что ж, теперь и от моего, как он с полувгляда оценил, идиотского простодушия страдает, а я с таким же простодушием и продолжаю. Судьба, значит, такая. Планида. Поскольку на мой идиотский взгляд он ни дать ни взять мизантроп с комплексом Наполеона.

Читай, вчитайся, всмотрись, алчно хавающий пипл, это же сразу в глаза бросается. Только вот пиплу некогда думать-вдумываться некогда, ему хавать надо.

Меж тем сразу же на всякий пожарный случай заявляю в открытую, что бездумно «хавать» его творчество не хочу, старался думать и думаю о таковом пристрастно с достаточным основанием. При своем немалом житейском, человеческом опыте (как-никак мне 87-й) знаю, что есть и Швейки наследственные, и люди наследственно ненавидящие русских. Прирожденные русоненавистники. Генетически русофобы. Так вот этот тип – наиболее яркий представитель таковых. Тот еще Швейк! С большой придурью.

Не скажу в порыве взаимной национальной «любви», что бездарный. Нет. Совсем наоборот, талантливый! Хотя хочется сказать, что просто с набитой в щелкоперстве рукой, но наделенный даром прирожденно ханжеского шутовства и прирожденного коварства. Чем как раз и страшный. Чем и опасный. Без обиняков с тем же, как он отозвался обо мне, своим русским «идиотским» простодушием и заключу. На мой, конечно же, небеспристрастный взгляд, Довлатов был и остался в своих писаниях не просто русонеавистником, а русоненавистником одержимым. Прирожденным врагом. Одержимым.

***

Для прояснения картины вспомним хотя бы несколько общеизвестных фактов. С победой так называемой перестройки-гробостройки и так называемого плюрализма наши газетно-журнальные средства массовой информации как по команде (нетрудно предположить, что именно по команде) развернули согласованно дружную кампанию с единодушным устремлением «развенчать культ Пушкина». Некий словоблуд Н.Голь в журнале «Нева» № 6 за 1998 с ужимкой записного паяца позволил себе пошло ерничать: «Пушкин умер – солнце русской поэзии закатилось.» И далее это кривлянье дошло до того, что посредственный русскоязычный стихоплет Иосиф Бродский был без стыда и совести объявлен … вторым солнцем русской поэзии.

Особо оголтелой стала еще более массированная попытка «развенчать культ Пушкина» в период подготовки и проведения 200-летнего пушкинского юбилея. Здесь основную закулисную антипушкинскую скрипку играл еврейско-венгерский-американский мультимиллиардер, член Бильдербергского клуба, один из функционеров масонского клуба «Магистериум» и «мирового правительства» Джордж Сорос. Созданный и действующий на его средства Институт «Открытое общество» выступил инициатором мегапроекта «Пушкинская библиотека», в рамках которой Фонд Сороса начал рассылать бесплатно книги, учебные пособия, литературные журналы и газеты, которые дружно дули в одну пушкиноненавистническую дуду. Знаменитый русский поэт Аполлон Григорьев, пытаясь почетче оценить величие Пушкина, в свое время сказал так: «Пушкин – наше все.» Общее мнение авторов, оплачиваемых щедрым Фондом Сороса, свелись к «философскому» умозаключению подвизавшегося наряду с Довлатовым на той же пресловутой американской радиостанции «Свобода» русскоязычного критика эмигранта-диссидента Бориса Парамонова: «Пушкин – наше ничто».

Небеспристрастные русские патриоты, в отличие от наивно-хавающего пипла, конечно же, помнят и целый ряд книг антипушкинистики. Это, скажем, опять-таки ернически-зубоскальные тексты Абрама Терца-Синявского «Прогулки с Пушкиным», Анатолия Мадорского «Сатанинские зигзаги Пушкина», Михаила Веллера «Памятник Дантесу», священника (священника!!!) Михаила Ардова «Возвращение на Ордынку», сборник «Видок Фиглярин. Письма и агентурные записки Ф.В.Булгарина в III отделение» и даже переиздание печально, вернее, позорно знаменитых записок маркиза де-Кюстина «Николаевская Россия». Которого, прочтя, еще Жуковский обозвал собакой, а его писанину сознательной ложью и клеветой. Не любопытно ли, что в годы «демократически-рыночных преобразований» на наших книжных прилавках появилось уже и не одно, а несколько переизданий этого, с позволения сказать, маркиза. Равно как и тексты его русскоязычных последователей. В том числе и изощренно подлый опус Довлатова – «Заповедник»

Однако, как говорится, и это еще что! В те же годы в Институте «Открытое общество» создали так называемую программу поддержки независимых российских СМИ. В правление вошли широко известный своим русоненавистничеством тележурналист В.Познер, главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» А.Венедиктов, руководитель московского отделения Радио «Свобода» Савик Шустер, телеобозреватель В.Шендерович, главный редактор газеты «Брянское время» И.Шерман, главный редактор журнала «Открытая политика» В.Ярошенко, руководитель Центра «Право и СМИ» А.Рихтер и др. Вскоре этой «программой» был проведен конкурс «Пушкинист», где всяческих похвал удостоилась книга «К истории дуэли А.С.Пушкина. Письма Жоржа Дантеса», в которой предпринята попытка обелить убийцу поэта.

За сим – более чем «оригинальный» скандал. 4 июня 1999 года директору Государственной (ныне Российской национальной) библиотеки был с демонстративной торжественностью вручен журнал с названием … «Дантес».

Улавливаете взаимосвязь с вышеназванным кинофильмом -- «Реабилитация Дантеса»? И с пошленькой повестушкой Михаила Веллера – «Памятник Дантесу». Можете считать это случайностью, я так не считаю. А про такой «подарок» -- журнал «Дантес» -- в русском просторечье еще и такое хлесткое словечко есть:

-- Всучили!

Всучили, если передвинуть ударение на первый слог. Да еще в такой день, когда библиотеке подносились в дар издания, посвященные юбилейной пушкинской дате. Причем, не просто в дар, а – на вечное хранение для нынешних и грядущих поколений, как издание особо значимое.

И в чем эта его особая значимость? А вот в чем – истинно «открытие мирового исторического» значения:

«Предок А.С.Пушкина «арап Петра Великого» был по своему происхождению фалаша, то есть потомком черных эфиопских евреев.»

Хохотать? Чертыхаться? Попросту по-русски за нечистоплотность крыть авторов, как Маяковский, «в бабушку и в Бога душу мать»? Ну, ну, ухмылялись и продолжают ухмыляться издатели, пока там истина будет выясняться, пипл алчно хавает и с пипловой лопоухостью верит. А если еще и сомневается, то опять-таки на свой пипловский лад: «А черт его знает, может и так…»

Любопытно, вернее, прелюбопытно и примечательно, что эта, теперь уже еврейская версия происхождения нашего русского национального гения подтверждалась затем в спецвыпуске «Совершенно секретно» № 6 за 1999 год. Там сообщалось, что пра-пра…прабабкой Пушкина была легендарная царица Савская, или – Саба (950-115 гг.до Р.Х.) , которая, по преданию, ездила в гости к царю Соломону, о чем упоминается в Библии, и …родила от него соответственно пра-пра-пра…эфиопско-еврейского выблудка Иудова колена.

Так! 200 лет о том и понятия не имели, а тут – на тебе! Ай, да евреи! Ай, да молодцы. Раскопали!..

Через два года (исторические разыскания пошли стремительнее!) в очередном спецвыпуске «Совершенно секретно» № 6 за 2001 год – новое сенсационное «открытие» харьковского историка Александра Зинухова – «Абрам из рода Ганнибалов». Пройдошливый еврей Савва Рагузинский вместо черного арапчонка подсунул Петру 1 смугленького еврейчонка. Обдурил доверчивого русского императора, и таким образом Пушкин – несомненно еврей. Одновременно и от царя Соломона, и от царицы Савской, и еще от рода Ганнибалов. Что называется, коллективныйарапчонок от группового брака. И если об этом сообщает такое издание, как «Совершенно секретно», то тут уж пипл хавает с особой алчбой.

Такие «секреты» – с развесистой клюквочкой, да с перчиком, да с душком – хавающему пиплу особенно по душе. Ему и в голову не придет, что его, чванливо лопоухого олуха, изощренно подлым методом пичкают русофобской наркотой в ярко привлекательной русскоязычной обложке. А тут еще небезызвестный сын юриста Эдельштейн-Жириновский с трибуны Госдумы РэФэ громогласно заявил, что евреи – самый умный народ из всех народов, и вполне понятно, что гениальный Пушкин – еврей. О чем в свое время и Довлатов и устно, и печатно на все лады повествовал.

Не понаслышке знаю и не домысливаю. Проверяя, без малейшего труда убедитесь в этом, читая его произведения. Или, скажем, хотя бы полистайте документальные, чуть ли не дневниковые, записки бывшего секретаря Петербургской писательской организации Ивана Сабило. Когда-то они вместе работали литсотрудниками заводской многотиражки.

Впрочем, особо распространяться о том было бы воистину смешно, когда бы не было так гнусно! Повторю, не верите – убедитесь сами. Сейчас о другом. Продолжая о попытках дискредитировать, оболгать, оклеветать Пушкина не могу хотя бы вскользь не обмолвиться о якобы наследственной смуглости Александра Сергеевича, на все лады подчеркиваемой сторонниками эфиопско-семитской версии. Адъютант генерала Раевского Михаил Юзефович в своих воспоминаниях о Пушкине писал:

«Как сейчас вижу его – хохотуна, очень подвижного, даже вертлявого, с великолепнейшими большими чистыми глазами, с белыми блестящими зубами о которых он очень заботился, как лорд Байрон. Он вовсе не был смугл, ни черноволос, а был вполне белокож с вьющимися волосами каштанового цвета. Носил он у нас щегольской черный сюртук с блестящим цилиндром».

Я почему вплетаю в ткань данных своих размышлений это сугубо частное наблюдение? Да ведь любой из нас знает, что уже по самому облику, по внешности, по лицу мы понимаем, кто какой национальности. Уж если, скажем, цыган, так сразу и видно, что цыган, китаец – так и китаец. А так называемому простому (не люблю этого уничижительного эпитета применительно к любому человеку!) читателю, нам, русским, что называется, « до лампочки», смуглым или белокожим был наш великий русский поэт. Да массовый читатель вообще-то может и не читать ни научно-исследовательских трудов целой армии пушкинистов, ни, тем более, таких вот частных записок. Не это у Пушкина главное, главное его творчество, о котором он с предельной четкостью сказал сам:

И неподкупный голос мой

Был эхо русского народа.

Сразу же здесь без обиняков спрошу: мог ли так, вправе ли так сказать о своем творчестве русскоязычный русофоб Довлатов? Да вы меня сразу расстреляйте, если я с этим соглашусь. А вот «лично знавший Довлатова» Виктор Ерофеев без зазрения совести, без тени стыда пытается уверить нас, что «Пушкин и Довлатов – настоящие». То есть изощренно замаскированным словоблудием пытается поставить продажного предателя-диссидента Довлатова в один равный ряд с Пушкиным. Вслед за Гоголем «только и остается сказать, что – тьфу!»

Но, заметим, русскоязычным, а уж тем паче иноязычным, русоненавистникам и клеветникам далеко не «до лампочки» и сама внешность Александра Сергеевича. А поистине неисчислимое войско явных и тайных наших заклятых врагов и не перечесть. Трезво оценивая свой поэтический дар, великий Пушкин гордо, с вполне заслуженной гордостью сказал:

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,

К нему не зарастет народная тропа.

Так вот эту не зарастающую народную тропу поистине неисчислимая свора «маститых» ерофеевых и пытается изо всех своих русоненавистнических силенок замусорить, загадить грязью клеветы и подлых измышлений. И здесь для меня именно сугубо частное воспоминание Михаила Юзефовича больше всех версий о национальном происхождении Пушкина, говорит о том, что Александр Сергеевич – русский. Да еще такой русский, о ком гениальный Николай Васильевич Гоголь сказал, что в своем развитии явиться может лишь раз в двести лет. И не могу не подчеркнуть в вышеприведенной цитате таких слов:

«…с великолепнейшими большими чистыми глазами…»

Вы видели великолепнейшие большие чистые глаза у какого-нибудь, попросту сказать, без какого либо намерения обидеть кого-то, арапа-араба?

И – далее:

«… он вовсе не был смугл, ни черноволос, а был вполне белокож с вьющимися волосами каштанового цвета…»

Так что ж вы мне мозги пудрите его якобы иссиня-черными волосами африканца, негритянской чернокожестью и эфиопской смуглостью, господа авторы эфиопско-семитских версий? Как мне после такого непосредственного свидетельства к вашим «антропологическим изысканиям» относиться?

И почему вместо того, чтобы как к сородичу по крови, к соплеменнику уважительно к нему и относиться, вы так дружно его ненавидите? Уж если на то пошло, то вам следовало бы укреплять культ «своего» Пушкина, а вы… За что?

Да именно, прямо вам скажу, именно за его русскость!

А пипл, особенно «новый русский» и так называемый русскоязычный, хавает. Чему, конечно же, вы и рады, во имя чего и стараетесь, затыкая рот возражающим истерическими попреками в ксенофобии и антисемитизме.

Только и остается опять-таки вослед за Гоголем снова сказать, что – тьфу!

***

И тут уж до такого захлеба доходит, что эти истошно-визгливые довлатовцы наивно и слепо доверчивый пипл вообще за круглого дурака держат. Как уведомляет все тот же слащаво велеречивый Александр Донецкий, гвоздем программы «полевые испытания» по подготовке Довлатовского празднества стала некая, неизвестно откуда вынырнувшая, вернее – вытащенная) молодая поэтесска Вера Полозкова. Почему? О, вы только представьте себе, потому что Сергей Довлатов – кумир ее читательской юности и – «камертон неких ее жизненных и этических принципов». Да вот, впрочем, ее вдохновенный монолог дословно:

«Я, как и все (все?! – С.К), в 14 лет влюбилась (мистика! Указующий перст судьбы! – С.К.) в Довлатова и пока всего не прочла, не успокоилась (Ах,ах! –С.К.). И сейчас, готовясь к этой презентации, перечитала и поняла, что мы все правильно (указанием свыше! – С.К.) делаем, и, наконец-то, этому человеку, которому при жизни не достало признания, начинают возвращать долги» (порок наказан, добродетель восторжествовала! – С.К.).

Ай, да Полозкова! Ну до чего же «складно» чешет, как по писаному! Ай да Евина дщерь, пожалуй, сказал бы восхищенный Пушкин, ай, да молодец! Неблагодарные читатели, да что – читатели, вся Россия (!) страшно задолжала «этому человеку» за его «великие»дела. Но, наконец-то, наконец-то… Нашлась-таки с 14 лет влюбленная и потому, видите ли, по достоинству оценивающая творчество ее кумира Довлатова, и уж она-то вдохновит всех воздать должное и его творчеству, и неким его жизненным и этическим принципам, которыми она с детства и поныне руководствуется. Без всякой, так сказать, инфантильно «хавающей пиплы»

Каким таким принципам? Ну, скажем, таким, что она с честью прошла «полевые испытания с советской бутылью самогона, гранеными стаканами и бычками в томате». А потом соответственно и в понимании еще более высоких начал довлатовской морально-этической и жизненной неподражаемости. Которые, по суждению этой экзальтированной фифочки, не чета даже пушкинской.

Как так? А вот так. В одном из своих философических писем Петр Чаадаев раздумчиво заметил:

«Мы – народ исключительный, мы принадлежим к числу тех наций, которые как бы и не входят в состав человечества, и существуют лишь для того, чтобы дать миру какой-нибудь страшный урок…»

Истинно пронзительные слова. И Пушкин на это ответил:

«Но клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить Отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, как нам Бог ее дал. Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие.»

А Довлатов?

В аннотации к серии его книг, 5000-10000 тиражами повторно изданных в Петербурге в «демократически-плюралистические» годы читаю:

«Сергей Довлатов родился в эвакуации и умер в эмиграции. Как писатель он сложился в Ленинграде, но успех к нему пришел в Америке, где он жил с 1979 года».

Автор этого, не знаю уж, как и назвать его, тупогочто ли, биографического сообщения уверен, что вызывает у читателей сострадание. Наверно, у кого-то и вызывает, а я балдею либо от наглейшего ханжества, либо именно от безмозглости автора этих строк, выставивших «страдальца» Давлатова напоказ как предателя. Истинно, Бог шельму всегда такт или иначе метит. Ведь вы только вдумайтесь: человек родился в эвакуации в стране, которая эвакуацией спасла жизнь его матери и тем самым дала ему жизнь, а он эту жизнь закончил во вражеской стране в эмиграции на службе нашим врагам.

Такое сострадание основывается на том, будто бы Довлатов вынужден был податься в эмиграцию из-за некоего на него нажима тогдашнего режима. В чем выражался этот нажим, не объясняется, лишь намекается. В том, дескать, что жестокая советская цензура не давала ему в полную меру говорить правду. По себе знаю, да, цензура была жесткой. Но только ли, скажем, для меня да для Довлатова? Если уж о том говорить, то вспомним и Пушкина, цензором у кого был русскоязычный жандарм России Бенкендорф, а затем и сам император Николай 1.Или, к примеру, возьмем нашего великого русского полководца маршала Жукова. Ныне же известно, что когда он предоставил для публикации свои воспоминания, так оттуда же целыми кусками в десятки и сотни страниц самой что ни на есть горькой военной правды вырезали. Но ведь ни Пушкин, ни Жуков из-за этого на службу врагам не переметнулись!

Или вспомним русскоязычного поэта еврейской национальности Бориса Пастернака. Сколько было шума-гама, когда его роман «Доктор Живаго» было отказано напечатать в журнале «Новый мир», и Пастернак издал его за рубежом. Дело дошло до того, что импульсивный Никита Хрущев предложил Борису Леонидовичу Пастернаку убраться из СССР к чертям собачьим на все четыре стороны. Но ведь Пастернак не эмигрировал, попросил из родной страны его не выгонять. А Довлатов…

А? А ты что на этот счет скажешь, алчно хавающий пипл? Да, тяготила, угнетала цензура многих и многих правдиво-замечательных советских писателей, и их, вынужденных тому подчиниться, не назовешь же никчемными соглашателями, жалкими трусами и предателями . А Довлатов? Да он же, прямо говоря, не за понюх табаку – за тридцать иудино-диссидентских сребреников Россию променял на забугорную «свободу». На подло знаменитую русофобскую радиостанцию, свою работу на которой с превеликим умилением показал в повести «Филиал». Сначала намеревался «рвать когти» на так называемую историческую родину, да смекнул, где выгоднее, и, недолго думая, «рванул» в США. Где, однако же, говоря его русскоязычным слогом, и дал дуба от алкоголизма, не дожив и до своего пятидесятилетия. Спился, проще сказать, сгорел от перепоя.

Не только как русский писатель – как русский человек, как гражданин России беру на себя патриотическую русскую ответственность (не без назидания) сказать: для русского человека прежде всего и для каждого россиянина в России патриотизм – это не просто благое желание-нежелание, а священный долг! Как дочерний и сыновий долг перед матерью и отцом – долг перед Родиной. И если ты отцом и матерью в чем-то недоволен, так найди способ по-родному наладить с ними взаимоотношения, но не стань для них врагом и предателем.

По-моему, это настолько элементарно, что о том особо и говорить не стоило бы. А если русскоязычный русоненавистник Довлатов Россию предал, так именно потому что космополит и русоненавистник прирожденный. И предатель прирожденный. А по словам великого русского писателя Максима Горького, предатель ничтожнее и презреннее тифозной вши. Расписываюсь под этими словами двумя руками.

О текстах предателя Довлатова небезызвестный ленинградский критик Арьев в восхищением говорил, что это – сплошные перлы, высокохудожественные жемчужины. Что не помешало Довлатову в ряде его «перлов» показать Арьева как еще большего забулдыгу, нежели он сам. Не прямое ли указание-подтверждение тому, откуда у «маститого» критика, «лично знавшего» Довлатова, проистекало восторженное преклонение перед собутыльником. Да вот теперь не так ли? И «маститый» Виктор Ерофеев попытался поставить тюремного вертухая Довлатова чуть ли не на равных с Пушкиным. А допустимо ли такое? Мне сама мысль о том кажется кощунственно русоненавистнической. И коварно преднамеренной.

С незапамятных времен не затихает спор о том, что определяет характер и судьбу человека. Русский народ, вековые, тысячелетние наблюдения и опыт русского народа выражают русские народные пословицы и поговорки: «это у него в крови, это он с молоком матери впитал, яблочко от яблони недалеко катится, сова не родит сокола, черного кобеля не отмоешь добела, с лысинкой родился – с лысинкой помрет, ему хоть кол на голове теши» и т.д. Повторю, можете меня обвинить в ксенофобии, в разжигании «межнациональной любви», но мне, к моему глубокому прискорбию, Довлатов видится мизантропом и вплоть до садизма жестоким русофобом. Вчитайтесь, вчитайтесь построже в его «перлы-жемчужины», все окружающие его персонажи – мерзавец на мерзавце и мерзавцем погоняют.

Ну, скажем, в тесно связанную с этим моим сюжетом его повестушку «Заповедник». Так же от начала и до конца брызжет яд такого русоненвистничества, что у меня дыхание обмирает. Там же все русские, прежде всего псковские русские люди сплошь непроходимые и беспробудные пьяницы, недалекие умом невежды, тупицы, безнравственные и безвольные хамы. Волею моей летной службы, а вернее – волею моей русской судьбы я жил и живу среди этих людей, в гуще этих людей на Псковщине с 1953 года. Сам-то я из Орловской области, из той ее части, где после Великой Отечественной войны образована Брянская область, а в 1953 году из Германии прилетел сюда для дальнейшего прохождения службы на военном аэродроме возле древнерусского города Гдова. Здесь живу и ныне. Так вот со всей ответственностью свидетельствую, что гдовичи, как и все псковичи, может быть, как и все русские, отнюдь никоим образом, конечно же, не золотые, но красивые, красивые душой и телом, целомудренно благородные русские люди. И я могу лишь благодарить судьбу, что живу среди них.

А по Довлатову -- один только он выше всяких похвал. Ну еще бы, он же, даже скрываясь под псевдонимом, подчеркивает, что – еврей, а поскольку еврей, то потому и талантливейший из талантливейших сын избранного народа, и его способностей «не отрицали даже Гранин и Рытхеу». Правда, всего лишь «не отрицали»… Насчет Рытхеу не знаю, а Гранина Валентин Пикуль назвал главным ленинградским раввином. Свой свояка…

***

Сам Довлатов о себе с придурошной ерническо-швейковской гордостью писал так: «Я был … великим халтурщиком… Один редактор сказал мне: «У тебя все герои – подлецы…» Не надо быть редактором, просто хотя бы более менее нормальным читателем, чтобы сказать, что тут он еще крепенько поскромничал. Чтобы писать о нем, я просто не имел права не прочесть его «перлы», и не могу после этого оторопело не подивиться тому, что ныне Довлатов объявлен самым читаемым писателем. Либо это беспардонная «для раскрутки» ложь, либо невероятно многочисленная масса читателей – сплошь тупой, пошлый и цинично-похотливо хавающий пипл. Да и потом заметим, что читать того или иного автора – это отнюдь еще не означает соглашаться с ним.

Хотя, впрочем, чем черт не шутит, когда Бог спит. Тем паче, что при нынешних трудностях в книгоиздании «перлы» Довлатова издаются большими сериями и завидно большими тиражами . Вот, скажем, серия карманного формата, сравнительно недорогих по нынешним ценам его книжонок выпускается в Санкт-Петербурге издательской группой с многозначительным названием «Азбука-классика» уже на протяжении многих лет, так там даже привлекающе рекламный вензель обозначен: круг с восклицательным знаком в центре и призывом приказного порядка – «Прочесть обязательно!» Для хавающего пипла «оченно в жилу!» Но издатели-то, издатели! Какова наглость, а? Что, ради прибыли? Полагаю, не только.

Подчеркивая, что он газетчик, репортер, Довлатов этак небрежненько оповещает читателей, что всего лишь беспристрастно излагает известные ему факты. Так ведь и тут врет. «Имена, события, даты – все здесь подлинное. Выдумал я лишь те детали, которые несущественны,» -- таким вступлением предваряет он свои якобы документальные записки «Зона». А меж тем в послесловии сообщается: «Создание этой небольшой книги заняло у Сергея Довлатова четверть века –с 1964 по 1989 год». Ну до невозможности – репортер! Сверхоперативный! 25 (двадцать пять!) лет эту свою патологически русофобскую порвестушку писал-шлифовал-вылизывал!

К тому же в журналистско-писательских кругах мне доводилось слышать, что даже в своих документальных «жемчужинах» Довлатов врал напропалую. В отместку за малейшую в его адрес критику, бессовестно клеветал на человека, оставляя в тексте подлинную фамилию.

Вместе с тем и «Зона», и другие его «высокохудожественные жемчужины» издавались сначала там, за бугром-океаном, в США, на английском языке, и в кулуарах Петербургского Дома писателей им.Маяковского мне доводилось слышать, что там ему «помогал» кропать эту «репортерскую документалистику» целый коллектив таких же «несчастных изгнанников из Советского Союза». Оставшимся безымянными, тем соавторам хорошенько платили, ради чего они Довлатову и «помогали». Не надо быть семи пядей во лбу, что «помогали» тоже не только ради внушительных гонораров.

Допустим, предвзятая молва. Но, читая его «жемчужины», я часто думаю: и как же это такой какой-то не такой охаиваемый им русский народ – извечно, искони сплошные русские бездельники, лодыри, воры, пьяницы, развратники, хамы, тупицы, чванливые бахвалы, великодержавные шовинисты – как же этот народ смог, ухитрился, умудрился расселиться на одной шестой планеты, объединить вокруг себя около двухсот народов, людей различных языков и вероисповеданий, и создать Великую Российскую империю, затем – СССР, вторую в мире сверхдержаву?

Вспоминается русское пренебрежительное присловье: «Рисует дядя, на себя глядя». Или еще такое: «На свой аршин всех мерит». Не так ли и Довлатов?

***

Ну скажите мне, пожалуйста, люди русские, главные мои судьи -- русские читатели, как вы смотрите на то, что ежегодные Пушкинские праздники в Пскове и Пушкинских горах некие кураторы вознамерились осквернить неким Dovlatfestom? Неужто вам безразлично? А?..

В далеком теперь уже 1945 году, после победы Советского Союза в Великой Отечественной войне, в США была принята доктрина генерального директора ЦРУ Аллена Даллеса, нацеленная на разгром нашей страны, на разложение и уничтожение русского народа. В ней, в частности, говорится:

«Из литературы, искусства мы, например, вытравим их социальную сущность, отчуждим художников. Отобьем у них охоту заниматься изображением, расследованием, что ли, тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс.

Литература, театры, кино, пресса – все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников. Которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, предательства – словом, всякой безнравственности.»

Ты что-нибудь понял, проницательный многоуважаемый-многонеуважемый хавающий пипл? До тебя что-нибудь дошло? У тебя хотя бы краешком твоего гурманско-читательского всезнания не шевельнулось какое-то еще не прояснившееся подозрение? Давай прикинем, почему ЦРУ США всячески поддерживало и поднимало, а, скажем, господа арьевы, ерофеевы, полозковы, издательства типа «Азбука-классика» и поныне всячески поддерживают и поднимают «настоящего» Довлатова и его «высокохудожественные жемчужины-перлы»? Почему они всячески стремятся развенчать культ Пушкина и взамен всячески поднять и поддержать довлатовский культ секса, насилия и предательства? Тебе не кажется, многоуважаемый-многонеуважаемый хавающий пипл, что намеченная попытка заменить Пушкинские праздники в Пскове и Пушкинских горах фестивалем DOVATOVFTST -- это уже не просто очередная идеологическая диверсия, а один из оперативно-тактических ударов сегодняшней информационно-психологической войны против России?